Шишкин корень - страница 25

– Скидавай штиблеты! – хмыкнул Васька, сгрёб со скамейки банк и направился ко мне.

Я тоскливо глянул на валяющийся в стороне налиток:

– Промазал.

– Шулды, булды, закоулды… – пробубнил себе под нос Архипка.

– Может, я за него отыграюсь? – Гришка встал между мной и Васькой. – Давай по последней!

– Недосуг мне, – Васька пронзил Гришку ледяным взглядом, – уговор был, вертайте долг, и разбегаемся.

Гришкины трапециевидные мышцы вздыбились, как у кота, напоровшегося в подворотне на бездомного пса.

– Гриш, не надо! – вмешался я. – Уговор был. Пусть забирает.

– И то верно… – Архипка придержал Гришку за руку. – Всё по закону, на руки плевали.

Васька оскалился. Я только сейчас заметил, какие у него редкие и кривые зубы, сел на скамейку и стянул кроссовки:

– Держи.

– Портянки справные! – Васька прихватил кроссовки и загляделся на мои ярко-оранжевые носки с надписью «ешь – спи – ешь».

– Носки не отдам! – отрезал я и грустно пошевелил большими пальцами на ногах.

Гришка присел рядом.

– Эх, тово-ентово, хвонарик-то знатный был, – вздохнул Архипка и приземлился по другую сторону от меня.

– М-да, нам бы за него вместе с твоими башмаками такую деньгу на Ветошном рынке отвалили, – Гришка пнул стоящий в ногах деревянный ящик, – целый пуд ваксы аглицкой купить можно! А теперь даже на корку хлеба не осталось…

– Слышь, Гришаня? – вдруг оживился Архипка. – Нонче на ипподроме бега, говорят, хорошую деньгу зашибить можно.

– А нам-то что толку, поставить-то всё равно нечего!

– Так то ж не ставить, а бежать придётся, – Архипка вскочил. – Там скороход аглицкий побежит пятнадцать вёрст, а кто его обгонит – тому, на-ка вона, сто рублёв из собственного карману обещал выложить.

– Так уж и сто рублёв? – прищурил правый глаз Гришка.

– Вот те крест! – Архипка спешно перекрестился.

– Можно опробовать, – задумчиво кивнул Гришка, – только сначала энтого обую…

– К шести успеется, я вас там ждать буду, меня Семёныч с калачами снарядил.

Мы пожали Архипке руку и рванули к Гришке.

Оказалось, Гришка, как и я, жил на Звездинке. Я – на нечётной стороне улицы, в доме номер пять, многоэтажке с детской библиотекой, прямо за домом чертёжника, где когда-то работал Максим Горький, а если точнее, Алёша Пешков. Дом чертёжника стоял на своём месте, а моего, естественно, ещё и в помине не было. Гришка жил на другой стороне, ближе к пересечению Звездинки со Студёной. Его дом до нашего времени не сохранился, поэтому увидел я его впервые. Домик был маленький, бревенчатый, почерневший и слегка покосившийся.