«Марга, дочь Гауранга, – племянница Данхара, – кивнул накх. – Они были врагами с дядей, но долг велит мстить за родичей…»
«А слыхал ты, что государь Аюр прямо запретил ей мстить? Ибо все присягнувшие ему – соратники и потому не смеют враждовать между собою. Ты услышал меня?»
«Да, – помолчав, ответил Шайн. На его смуглом лице промелькнуло разочарование, и он отступил на шаг. – Я склоняюсь перед волей сына Солнца. Впрочем, судьба может перемениться…»
…И вот теперь этот Шайн постоянно маячил где-то рядом, будто тень воронова крыла, грозящая гибелью. Аршалай кинул выразительный взгляд на Каргая.
– Не лезь, Шайн, – лениво бросил воевода. – Без тебя разберемся.
– Как прикажет маханвир, – склонился тот, уходя к деревьям.
– Наглец, – не удержавшись, проворчал Аршалай, когда глава телохранителей удалился. – Признаться, порой кажется, что вот сейчас мне кишки выпустит…
– Это накхи, – пожал плечами Каргай. – Кто знает, что на уме у змеепоклонников? А уж кровная месть для них святое.
– К счастью, не святее долга перед государем.
– Как знать, ясноликий! Я бы не удивился, узнав, что он убил кровника, после чего во искупление нарушенного запрета зарезался сам…
– По счастью, мы сейчас делаем одно правое дело, – с досадой ответил Аршалай. – И старые счеты можно отложить на далекое, неопределенное будущее… Ну давай, друг мой, расскажи, что случилось осенью. А затем я открою, зачем мы здесь. Итак, бунтовщики попытались сбежать от тебя на Змеиный Язык…
– Туда удрали, за речку, – показал рукой Каргай. – Успели подняться на склон и войти в одну из пещер. Потом гора начала рушиться…
– Ясно… но где же пещеры?
– Да вон они синеют.
Аршалай изумленно уставился на дальний склон, испещренный синеватыми пятнами:
– Так это все пещеры?! Их тут как дыр в сыре!
– Угу. Во время обвала оттуда хлестали настоящие водопады. Видел бы ты, как мгновенно вздулся тот ручеек! Потом, должно быть, вода ушла… Ясноликий, что ты затеваешь?
Аршалай деловито отвязывал лыжи.
– Пройдусь к пещерам, – небрежно сказал он. – Загляну в ту, что поближе.
– Недоброе ты задумал, – обеспокоенно произнес Каргай. – Входить в эти пещеры – все равно что сунуть голову в пасть Первородному Змею!
– Арьи – дети Солнца, – надменно вскинув пухлый подбородок, отозвался Аршалай. – Господь Исварха этого Змея узлом завяжет!