А вот те парни, те с цветами, её смешили. Она рассказывала с такой веселостью, как будто это была лучшая шутка, как они печально глядели ей в спину.
Не смешил её только один паренек. Того тоже звали Вениамином, но его бабушка уверенно утверждала, что это совпадение. Она вообще не принимала участия в выборе имени.
Вениамин был соседским мальчишкой, жил в покосившейся избушке. За душой ни гроша не имел и вообще был детдомовский.
Он бы о нем и не узнал никогда, если бы однажды не пришел к бабушке, а та подвыпившая. Стояла перед ней рюмка и открытая банка с солеными огурцами. Старуха как-то осунулась, потеряла ту спесь и уверенность, что присуща русским женщинам на селе.
«Как сейчас помню, – крутя в пальцах маринованный огурчик, говорила бабушка, – волосы как пшено и весь нос в веснушках. Глаза яркие-яркие и когда он улыбался они как будто сверкали золотом».
Вениамину тогда было четырнадцать, но глядя на старую женщину он чувствовал, как в груди что-то сжимается. Почему-то для него было до ужаса очевидным, что образ того парня его бабушка, сильная, старая женщина, пронесла в сердце через всю свою жизнь.
«У него ничего не было. Совсем ничего. А я перед ним ходила то так, то эдак. Нос задирала, косы цветами украшала. Не заговаривала. Гордая же была. А он и не подходил».
Вениамин вышел с туалета и отошел слегка в сторону, пропуская других посетителей. За пять минут, что его не было в зале, казалось людей стало раза в два больше.
А он стоял и не спешил пробиваться обратно к своему столику. Эти встречи вызывали печально-болезненные воспоминания. Но и не встречаться он тоже не мог.
Ему казалось, что если он позабудет о старых друзьях то со временем растворятся в памяти то, что происходило десять-пятнадцать лет назад. И он забудет то кем хотел быть. Как будто подхватит от других людей, как какую-то проказу, болезнь под названием «скучный взрослый, скучная жизнь».
Варвара бегала между столиками и была до невероятного прекрасной в освещении бара. Желтоватые блики сверкали в её темных волосах. Она походила на девушку с картин, такая же далекая и очаровательная.
В горле встал ком.