Г И П О К С И Я - страница 15

Шрифт
Интервал


Кто же поставит
                          последнюю точку?
Кто же загасит останки Весны
В сердце моём
                        кофеином прожжённом,
В сердце искусанном
                                   памятью смрадной?..
Всё за плечами: и бляди, и жёны,
Вера, надежды, любовь и иконы,
Только вот нить не имел Ариадны…
Были дороги
                    на тропы похожие.
Был и попутный мне в лоб ветерок.
Были друзья или просто прохожие.
Мне ли скулить?
Было всё. Всё я мог!
Долгая жизнь…
Тридцать два не эпоха,
Но и не миг.
Есть куда посмотреть.
Как её прожил
                        прекрасно иль плохо?
Нужно подумать,
                           коль около – смерть…
Чем занимался и как занимался?
Был ли рабом ты покоя и льгот?
Прямо ль стоял
                        иль за спины скрывался?
Лгал ли, юлил ли из года да в год
Ради ничтожных доходов, навара;
Ради пустячных похвал и хлопков?
Да…
Это было! Всё было!
Недаром
Сердце болит…
Это ж прошлого
Зов…
31 мая 1982 г.

ПОСЛЕ ТИРАЖА

Ртами труб дождевых
                                   что-то ветер бубнит…
Небо дряблое
                       сыплет алмазами…
Это осень мне свой
                               открывает кредит…
Что ж, пора, расплачусь я рассказами!..
Расскажу, как я жил
                               опьянённый весной,
Как похмелье пришло
                                   мне в июле палящем,
Как я в тень уходил,
                                как я бросился в зной…
Как я звал за собой
                               дремучие чащи…
Был смешон я, пожалуй, —
                               что мой крик: «Где же вы!?»…
Я остался один,
                        тень валялась у ног…
Тень и я…
Нем, смешон, одинок…
Что я мог?!.. Что я мог…
Что там ветер бубнит
                                  ртами труб дождевых?!..
Пятница. 6 августа 1982 г.

ФАНТАСМАГОРИЯ

Удивительный сон
                            мне приснился в лесу:
Мне привиделось море
                            диковинно-синим.
И манило оно…
                         И горстями, взахлеб
Пил росинок я грозди —
                                     изумрудную воду.
И среди ясной сказки —
                                лесной и весенней —
По узорным коврам
                               светотени полян
Шёл я – весел и нежен – рассыпая сонеты
И восторженный лес
                                бил в ладошки листвы.