Мы с Егором сказали, что поняли. Мы всегда так делаем, когда нам объясняют запредельные темы.
– Не вешать нос, гардемарины! – подбодрила нас Римма. – В этом городе для нас ещё полно работы. Я из вас сделаю богатырей!
Придя домой поздно вечером, я не стал ужинать, а просто без сил повалился на кровать. Ночью мне снилось, что я – Илья Муромец и обороняю Москву от полчищ французов, готовых переломать за Кремлёвской стеной все качели, разрисовать стены граффити и свински намусорить на тротуарах. В конце концов какая-то Мария Антуанетта в гусарской форме сбила меня с коня и начала поднимать в школу. Я понял, что это мама, засунул в рюкзак всё необходимое и отправился честно грызть гранит науки – в первый раз после четвёртого класса. У школьных ворот я встретил Егора. Его рюкзак тоже был набит битком, и я понял, что наша жизнь кончена, и мы никогда уже не сможем стать теми беззаботными хулиганами, какими были день назад.
Мы с Егором не ошиблись – Римма и в школе установила за нами жёсткий контроль. Раньше я злился на класс за то, что ребята галдят на уроке, а теперь вдруг в кабинете стало тихо-тихо, как в могильном склепе. Жанна Васильевна несколько минут стояла в дверях, высматривая поверх очков причину такого непонятного поведения, а Римма зыркала на меня и Егора глазами – молчать! Меня осенило: похоже, это мы – я, Егор и Федька – шумим на уроках, а остальные лишь подтягиваются за нами. Федька, наш школьный подпевала, тоже молчал – он привык действовать за компанию, а раз мы с Егором внезапно онемели, то и он решил не светиться.
Жанна Васильевна никак не могла взять в толк, какое стихийное бедствие уготовано ей сегодня, но мучиться в ожидании скорой гибели невыносимо, и учительница неверным шагом пошла на встречу своей судьбе – начала урок. Мы читали наизусть «Бородино». Сперва прочитала Лика Мехова. Она у нас маленькая и незаметная, за ней никто в школе не ухаживает, учителя её редко замечают, иногда даже забывают отметки за четверть выставить. Воспользовавшись наступившей тишиной, она дрожащим фальцетом ответила домашнее задание. Затем «Бородино» продекламировал я… Потом Егор… Жанна Васильевна побледнела под пудрой и слегка покачнулась, но взяла себя в руки и выставила нам с Егором две корявые пятёрки. Потом у каждого в дневнике подписала: «Выучил честно». Егор с сожалением посмотрел на меня, потом на пятёрку и тяжело вздохнул. Мне стало не по себе.