– Ну, это многое объясняет, он наслушается, истечет кровью, наступит анемия, и он еле ноги несет, – голос первый.
– Ну что, опять проиграл, давай, раздавай карты снова! – сказал голос второй.
За столом в комнате сидели трое и играли в карты. В комнате стоял дым от кальяна и сигарет. Огромные двери в комнате, выводящие в лоджию, были открыты настежь, но это все равно не спасало от едкого дыма, который заполнил комнату. На столе, среди разложенных игральных карт, стоял кальян, пепельница, бутылка виски, пара стаканов и две большие кружки пива. Комната была обставлена новой мебелью и в интерьере чувствовалась дизайнерская задумка. Бардак был по всей комнате. Прожженный белый диван, непонятные царапины на дверях и других деревянных объектах, все это указывало на очень безответственного хозяина квартиры.
Молодые люди, сидевшие за столом, шутили, кидали карты и обстановка их совсем не смущала. Шутки прекратились, когда в дверь вошел хозяин квартиры Евгений Смагин, с очень недовольным лицом.
– Что обсуждаем? – спросил он с порога.
– Да вот, сидим, без тебя не начинаем, ваше высочество, – сказал голос второй, принадлежащий Шабурову Роману Николаевичу.
Евгений натянуто рассмеялся, видимо для того, чтобы подчеркнуть свое негативное отношение к данной шутке.
– Притворный смех у женщин обозначает похоть, а у мужчин недостаток уважения, – сказал первый голос, который принадлежал Лёве Огаеву.
Фраза вызвала улыбки. Недовольным был только Евгений, который для выражения своего недовольства попробовал скривить злобное лицо, что вызвало смех сидящих за столом.
– Хорошо сказано, сам придумал? – саркастично ответил Евгений.
– Нет, японцы придумали. Высказывание одного мудреца.
– Мудрецы одни кругом – плюнуть некуда.
– Да, есть такое, – ответил Лёва, не отводя взгляда от карт на столе.
Евгений взял стул, стоящий у стены и подсел к ним за стол.
– Ну что, готовы услышать новости? Думаю, дальше все пойдет как надо…
В этот момент мысль Евгения была прервана вопросом Шабурова Ромы.
– Это Конфуций сказал?
– Конфуций вообще-то был китайцем, – говорил Лев Огаев.
– А какая разница?
– Это все равно, что если бы тебя назвали хохлом, – ответил третий голос, который принадлежал Егорову Сергею Александровичу.
– Это две разные нации, которые в свое время очень друг друга ненавидели. Они даже внешне отличаются, но не очень, – объяснил Лев.