и корня
marg- в латинском языке представляется мне неубедительной. Форчеллини в своем лексиконе опирается на авторитет Исидора (Isidorus Hispalensis) Сивильского (570 – 636), который через полтысячи лет выводил слово
margo из
mare:
Nomen, quod Isid. videtur ducere a mare in illo 14. Orig. 8, 42: «
Margo est pars cuiuslibet loci, ut puta maris, unde et nomen accepit.»
>[9]Этимология Исидора нехороша, так как не объясняет ни как название моря вдруг стало обозначать край, берег, ни появление вдруг звука g в корне слова, называющего море.> [10]
Похоже, что вопросом внезапного появления слова margo в латинском языке больше никто всерьез и не задавался. >[11]
Полагаю, что внезапность появления в латинском языке слова margo указывает на его заимствование. И объяснение происхождения слова margo через заимствование представляется более убедительным, чем умопостроение Исидора. Доказанное заимствование еще и объяснит быстрое распространение нового грубого слова.
Обогащение латинского языка заимствованными словами в то время было обычным делом. У Юлия Цезаря, например, встречаем такие заимствования: alces (лось), glaesum (янтарь), reno (пушнина, меха), urus (зубр) >[12]. >[13]
Показательна и редкость использования глагола I спряжения margino> [14]. Вообще первое спряжение было излюбленным латинским спряжением и именно в него переходили глаголы, заимствованные из других языков.> [15]
Примечательна также зафиксированная путаница с грамматическим родом и утвердившаяся со временем смена грамматического рода margo с женского на мужской, на исключительность которой обратил внимание А. Эрну> [16].
Слово margo быстро потеснило в живой народной речи привычное латинское ora>[17].
Откуда же в латинский язык могло быть заимствовано это слово? Заимствование margo из греческого языка, где корень μαργ- давно известен и продуктивен немыслимо: 1) μάργος – бешеный, безумный, жадный, прожорливый; 2) μαργάω=μαργαίνω – свирепствовать; 3) μαργόομαι – делаться бешеным.> [18]
Как греческое слово, обозначающее бешенство и жадность, могло бы оказаться в латинском языке со значением «край, предел»? Трудно вообразить.
Что же обогатило латинский язык новым корнем? Ответ представляется простым.
Летом 53 года до н. э. тысячи римских семей остались без кормильцев. Весной Марк Лициний Красс начал войну против парфян. В итоге сам Красс погиб, половина его 40-тысячного войска была уничтожена, а четверть попала в плен