Именно так и должна была, согласно плану, развиваться беседа. Обе женщины были добровольными участницами эксперимента, который проводили ученые Стэнфордского университета. Эксперимент был направлен на выяснение социальных последствий подавления эмоций, и одну из испытуемых попросили скрывать свои чувства[54]. Неудивительно, что эмоционально раскрепощенной женщине их общение показалось странным, и у нее даже возникло ощущение, что вот с таким человеком ей дружить не хотелось бы.
Та, что вынуждена была скрывать истинные чувства, ощущала себя не в своей тарелке: подавление эмоций держало ее в напряжении, отнимало внимание и силы. И что весьма показательно, по ходу беседы у нее постепенно росло кровяное давление. За сдерживание таких будоражащих чувств приходится расплачиваться физиологически. У этой женщины приложенные эмоциональные усилия обернулись повышением давления.
Но вот что удивительно: у ее собеседницы, выражавшей чувства искренне и открыто, давление тоже стабильно поднималось. Напряжение оказалось не только ощутимым, но и заразным.
Эмоциональная искренность – режим, в котором мозг работает по умолчанию: по нашей нейронной проводке малейшие нюансы настроения достигают мимических мышц, и все наши чувства мгновенно отражаются на лице. Мы проявляем эмоции машинально и бессознательно, потому для подавления их проявления нужны сознательные усилия. Чтобы притворяться – скажем, скрывать страх или гнев, – нам приходится напрягаться, и все равно редко удается на 100 % обмануть окружающих[55].
Например, одна знакомая рассказывала мне, что она “так и знала”: человеку, который арендовал ее квартиру, нельзя доверять. И, конечно же, на той неделе, когда она собиралась вновь занять свою жилплощадь, арендатор заявил, что отказывается съезжать. А ей, между прочим, даже некуда было податься. Из-за хитросплетений правил, защищающих права арендаторов, она оставалась бесприютной, пока юрист не отвоевал для нее право жить в собственной квартире. С тем человеком она виделась всего один раз, когда он пришел посмотреть жилье. “Было в нем что-то такое, отчего я сразу поняла: жди от него беды”, – сокрушалась она потом.
“Что-то такое” означает результат работы особой нейронной сети в пределах нижнего и верхнего путей, которую можно назвать