Тамара стала плакать.
Валентина: От какого чувства ты сейчас плачешь?
Тамара: С одной стороны, меня переполняет благодарность к вам. С другой стороны, я плачу от горечи, что 34 года жила в том панцире трехлетней напуганной девочки. Я даже не ощущала этот панцирь, пока не избавилась от него. Я даже не знаю, какими словами описать, какую легкость я сейчас ощущаю. Вы меня понимаете?
Мы часто не чувствуем свой панцирь, пока не избавимся от него.
Валентина: Конечно, понимаю. Я тоже когда-то отрабатывала как клиент то же самое. Это чувство изменения роста и возраста мне знакомо. И эта легкость знакома. У меня самой были ощущения, что я скинула огромные тяжелые кандалы с ног, которые даже не чувствовала, пока не сняла их на терапии. Я хорошо тебя понимаю, Тамар.
Тамара: Ещё я стала огрызаться с матерью по телефону. Раньше я ежедневно ей звонила. Сейчас стала раз в два-три дня звонить. Она всегда постоянно кого-то обсуждала. Какие эти родственники плохие, а какие вон те знакомые ещё хуже. И все разговоры только такие. Мне не нравились эти беседы. Но я уклонялась, чтобы не связываться с ней. Ну, типа молча поддакивала междометиями.
А сейчас я стала не молчать, а высказывать ей своё несогласие. Я стала защищать тех родственников, которых она грязью поливает. После третьего моего захода она не выдержала и бросила трубку. Настолько для неё неожиданно и непереносимо, что у меня есть своё мнение, отличное от ее. Раньше бы я себя просто уничтожила виной из-за того, что расстроила маму. А сейчас мне было наплевать.
Я не готова больше молчать. У меня есть своё мнение, и я хочу его высказать. Я имею право. Валентина, может, вам это кажется мелочью или глупостью. Но мне так стало легко от этого. Это так кайфово! Словно я всю жизнь жила, стянутая веревками, а сейчас их скинула. Так свободно от этого. Прям дышать хочется полной грудью. И ещё я решила, что не хочу, чтобы моя мать нянчилась с моими детьми. Я снова позвонила в тот частный детский сад, в который мой Мишенька раньше ходил. Буду снова пробовать его приучить к садику. Может, получится.
Валентина: Тамар, ты удивительно быстро двигаешься. Обычно у клиентов этот процесс идёт медленнее. Радуюсь за тебя. Фактически из метода пустого стула мы отработали всего 20 % от того, что нужно сделать для разгрузки одного-единственного мешка из телеги с названием «мама». Понимаешь, всего один мешок мы отсыпали чуть-чуть. Даже одного не убрали полностью. А мешков там – штук 30. И тебе уже так заметно стало легче эту телегу тащить. Удивительно. А представь, что будет, когда вся телега опустошится?! Ты не поверишь, что жила раньше так, как сейчас живешь.