Пушистое нападение - страница 3
Мальчик сделал глубокий вдох и побежал в школу.
Ночные жители
Солнце уже давно село, когда много часов спустя лохматая такса пробежала по коридору замка. Было темно, и только лунный свет проникал через окна и мерцал на серебряной подвеске-косточке на ошейнике собачки.
Перед носом таксы прыгал тушканчик.
– Поспеши, Арик, мы хотим провести соревнование по прыжкам! – Дверца клетки, висевшая на плече зверька, тихо звенела.
Лохматая такса встряхнулась.
– Игры, соревнования по прыжкам – это всё теперь бессмысленно! – Лапки оставляли чёрные следы на полу. Те вскоре исчезали, словно стёртые призрачной рукой.
– Бессмысленно, но весело! Оп-па-ла! – тушканчик перевернулся в воздухе.
Арик залаял.
– Как ты можешь думать о веселье, Чили?
– А о чём тогда думать? – Тушканчик удивлённо провёл лапкой по прутьям дверцы.
ПЛИ-И-ИНГ! ПЛО-О-ОНГ!
В коридоре перед ними по полу внезапно рассыпались искры. Чили прыгнул туда.
– Смотри, медовый кролик тоже здесь!
Из ниоткуда появилась взъерошенная крольчиха. Её серебристая шерсть торчала во все стороны.
– Конечно, Медок здесь, где же ей ещё быть? – удивился Арик.
Крольчиха пошевелила ушами.
– Хи-хи-хи, ты такой милый. Я могла быть в палатке с мягким ковром, в классе или на школьном дворе…
– Но я имею в виду помимо Призрачного Мерзбурга и проклятого леса вокруг, – пролаял Арик.
В конце коридора, словно неоновые фонарики, горели два кошачьих глаза.
– Медок привела Тару, – обрадовался Чили.
Чёрно-серая кошка Тара подошла ближе.
– Что с тобой не так Арик?
Лохматая такса отвернулась от света её глаз. Бледно-зелёный хамелеон спустился с потолочной лампы и повис над головой Арика.
– Томато Салато! Можешь нам всё рассказать, и мы не дадим тебе повесить нос. Мы всё-таки Общество Животных-призраков!
– Привет, Платон! – вздохнул Арик. – Вы уже и сами знаете, что не так. Мы тут пленники, на веки вечные. – Он угрюмо прошёл мимо.
– Но ты же сам сказал, что мы этого не допустим! – воскликнула Тара.
Арик не останавливался. Друзья смотрели ему вслед, пока пёсик не исчез, спустившись по лестнице.
Чили опустил ушки.
– Так продолжается уже три ночи.
– Явный случай депрессии типа «жаль, что я умер», – заметил Платон.
– А? – тушканчик непонимающе уставился на хамелеона.
– Арик грустит, потому что он призрак, – пояснила Тара.
Шерсть Медок заискрилась.