У Арканова начался трудный период. Раньше более молодой Гриша бегал по инстанциям и делал почти всю организационную работу. Горин – живой, общительный, пробивной. Арканов – более медлительный, спокойный, всё делает размеренно, не спеша и с ленцой. Не случайно у них и артисты после «расхода» подобрались соответствующие. Горин стал писать среди прочего Писаренкову, а Арканов – Петросяну.
Встретились как-то Петросян и Писаренков. Жизнерадостно-злобный Писаренков спросил:
– Как твой?
– Мой грустный, – грустно сказал Петросян.
– А мой весёлый, всё шутит, – весело сказал Писаренков.
Ещё задолго до «расхода» Арканов и Горин писали какую-то эстрадную программу. Им должны были заплатить 1200 рублей. По тем временам нормальные деньги.
Арканов до этого занял у Горина 400 рублей и долго не отдавал. Они пришли в кассу. Получили каждый по 600 рублей. Гриша сказал:
– Аркан, давай четыреста рублей.
– Какие четыреста рублей? – изумился Аркан.
– Аркан, ты мне должен.
– Я должен? Да ты что, Гриша?!
Но, короче, отдавать всё же пришлось. Аркан отдал 400 рублей и сказал:
– Что же, я эту фигню писал за двести рублей?
Потом они шли по улице, и Аркан не успокоился до тех пор, пока не заставил Горина купить новый цветной телевизор за 400 рублей.
Горин привёз телевизор домой и долго сокрушался:
– Зачем мне этот телевизор, когда и старый нормально работает!
После развода Женя и Аркан при всей видимости обоюдной неприязни продолжали заботиться друг о друге.
Был период, когда у Арканова совсем плохо было с деньгами, и он несколько месяцев не платил за квартиру. Однажды мы должны были с ним ехать выступать в Черноголовку. Этот концерт был очень важен, потому что Бюро пропаганды пригласило нас на смену «Клубу 12 стульев». Я заехал за Аркановым, звоню в квартиру. Никто не открывает. Я звоню снова. Из-за двери кто-то кричит:
– Да заплачу я, заплачу, отстаньте от меня!
Аркадий Михайлович подумал, что пришли из правления кооператива, и решил не открывать.
Я пошёл на седьмой этаж к Жене. Она была в истерике.
– Он там пьяный, – сказала она, – лежит на диване, а вдруг его начнёт мутить и он задохнётся!..
Я пошёл к соседу Арканова, попросил разрешения на транзит, перелез с балкона на балкон и таким образом попал к Аркадию в квартиру. Он лежал в совершенно разобранном виде. Пришлось поднять его, довести до ванной. Он принял душ, попил чаю, оклемался, и мы поехали выступать в Черноголовку. Всё прошло хорошо, и мы ещё много лет ездили от Бюро пропаганды, собирая группу из четырёх-пяти сатириков.