Сара повернула свой стул лицом к нему.
– Итак, что случилось с двадцатью тысячами Q, которые ты собирался выиграть, черт возьми?
– Эй, – сказал Майлз, – никакого нахальства от тебя.
– Дело в том, что ты потерял тридцать тысяч Q. Это как купить четыре машины, совершенно новые.
– Нет, нет, нет. Это было намного меньше. Конец дискуссии.
Кельвин улыбнулся.
– Это было 29,905 Q. Я только что заплатил.
– Ну… игра все равно была сфальсифицирована, – Майлз выглядел взволнованным.
Шень заговорил.
– Контроллер сказал мне, что ты проиграл его на восьми последовательных руках, увеличивая ставку с каждой.
– Да, восемь рук, и все они сфальсифицированы. Разве это не несправедливо? Я имею в виду, что это достаточно плохо, чтобы сфальсифицировать одну руку, но восемь? Дайте парню передохнуть.
– Да, да, да, – Сара закатила глаза и повернулась обратно в участок, – Майлз, ты никогда не меняешься.
Как раз тогда Майлз заметил Саммерс Пресли, которая безмолвно осуждала все это. Он указал на нее.
– Кто она, черт возьми?
Кельвин пожал плечами.
– Не знаю. Я думаю, что она безбилетник.
Саммерс прочистила горло.
– Я командир Пресли, ваш исполнительный офицер. Теперь займите свой пост, – сказала она, что звучало не впечатляюще. Майлз выглядел ошеломленным, поэтому она продолжила:
– На раз-два, мистер!
Его взгляд метнулся на Кельвина, который кивнул. Майлз занял свое место, выглядя недовольным.
– Да, командир.
Хорошо, – сказал Кельвин, – теперь, когда все познакомились, давайте убираться отсюда. Сара, проложи курс к Алеатору и приготовься к прыжку с 80-процентным потенциалом.
– Готово, сэр.
– Давай.
Сара запустила двигатели, и вид из окон стал черным.
– Ускоряясь, мы достигнем 80% чуть более чем за две минуты по стандартному курсу. Расчетное время прибытия – шесть часов.
– Отлично. Теперь, когда все сделано, я буду в своей каюте. Саммерс, палуба на тебе.
Его комната была забита коробками, теми же самыми, которые он не успел распаковать на Праксисе. Но в то время как его промедление там окупилось, у него не было причин откладывать их распаковку. Кроме чистой, простой лени. Что было достаточно неплохо для Кельвина. Он сдвинул коробки с места и сел на кровать, откинув голову на руки.
«Что мне делать?»
Тысяча мыслей пронеслась сквозь его разум. Он был одним из звездных следователей Империи – самым молодым и ярким офицером в крыле разведки. Вторым после легендарного Лафайета Ниму. Но помимо него, успех Кельвина привлек наибольшее внимание в кругах крыла разведки. И некоторые люди, Кельвин был уверен, видели в нем настоящего претендента на неофициальную роль