– Ты хотя бы летаешь… А я вообще ничего с этого не получаю. Потею тут как проклятый крот, терпеть не могу эту вонючую бахчу.
– Ха-ха! – рассмеялся Хорн, приземлившись рядом с Амой и дружески прикрывая его крылом. – Ама, для кого-то плоды с этой вонючей бахчи такие же вкусные и редкие, как для тебя малина. Лучше направь свою злобу на грядки, нам нужно успеть до большого дождя.
– И про дождь этот большой ты мне твердишь уже которую неделю! А выпала пара капель всего.
– Ну, это хорошо, что в лесу идут дожди, а не снег. Лёд и холод – это всё в дремучих тёмных терниях вокруг нас. Пойми ты, что только здесь, где мы сейчас, безопасно! А всё, что за границей жёлтых цветов, – непредсказуемо и ужасно.
– А снег ты мне так и не принёс. Всё только обещаешь! А что там такого ужасного?
– Тебе не надо этого знать, мой маленький друг. Дела абсолютно неинтересные, к тому же пользы не приносящие никакой.
Уставший орёл облетел окраины поля, развернувшись на границе леса. День заканчивался, солнце уже стало рыжим, как переспелый мандарин, а воздух слегка похолодел. Ама продолжал неугомонно рыхлить землю, поднимая над собой пыльную взвесь. Продвигался он ретиво, но вместо ровной линии грядки очерчивал какую-то неряшливую дугу. Любопытные кроты высунулись из своих нор и выстроились понаблюдать, что там опять чудит бело-чёрный щенок.
– Прими-ка влево! – окликнул с неба Хорн.
– Ой, да будет тебе. Остальные выровняю так же, и всё, – недовольно забурчал Ама себе под нос.
– Ровняйся, говорю!
– Ладно, ладно…
Ама на секунду остановился и резким зигзагом прыгнул влево, в один заход вскопав ещё несколько ямок. Оглянулся на дело лап своих – и увидел очередь кротов, которые внимательно следили за его работой. Его морда сразу налилась удивительной внезапной радостью, а глаза засверкали, словно хвойный костёр в сумерках. Кроты замерли в изумлении, раскрыв рты, моментально набрали воздуха и бросились врассыпную кто куда по своим норам.
– Э-э-э… – протянул Ама. – Опять никого не поймал.
Потихоньку стало темнеть. Хорн приземлился возле волкопса – присел отдохнуть. Ама ощутил колыхание старых орлиных крыльев и прекратил копать. Орёл опустил голову, пытаясь что-то отхаркнуть. Кашлянул пару раз и поднял взгляд на вспаханное псом поле. На орла было грустно смотреть: обшарпанный хвост, потрескавшиеся когти, проплешина на голове, лохмотья вместо крыльев и глубоко уставший потерянный взгляд – блеск в глазах почти незаметен, былая бодрость взгляда пропала.