Поворачивается ручка двери. Зазвенел колокольчик, возвещающий о приходе гостя. Теперь, увы, обратно не повернуть, услышав зов, зло стремится искусить, того, кто сам стремится быть искусен.
Лавка Чудесные кошмары.
Хозяин лавки
(сквозь зубы)
Вот и вы. Сквозь времени зерцало,
созерцал непокорного Стефана, гонимые за веру,
Великую ту меру, один понес, второй воротит нос,
о как похожи вы.
И видения мои, иное сходится, иное уже настало.
Атрокс
(осматриваясь)
Старо, ново, не понять где оказался я.
И как унять в груди идею Прометея.
Здесь статуи, фарфор, египетский узор,
Самурайские мечи, останки скарабея,
Черепа, алмазы и витрины.
А в них реки, горы, сибирские равнины,
Вот светлячок в бутылке пляшет,
Душой когда-то был, сейчас бессрочно продан,
За власть, деньги, красавицу жену, за всё, что с землею тлеет,
Духа Святого предателем ты прозван.
И не проститься никогда один единственный тяжкий грех.
А это что? Словно маленькие люди, руно златое иль просто мех,
Неведомых зверей костей не счесть, идолы науки, сколько,
Сколько наготой своей гениев вовек вы обманули.
А что за птица, будто женские глаза, без стеснения взирают, громко
Ухает она, вздыхает, не утешает,
ей воля не мила, уютом птицу покорили.
Не хватит очей и времени, увидеть всё, но разум чуть слабея,
Стремится ответ приобрести у чародея возле волшебного огня.
Хозяин лавки
Добро пожаловать в лавку имени меня, на огонек извольте пригласить.
Атрокс
Слишком жарко, я пугаюсь.
Хозяин лавки
Так многие боятся гиены огненной иль темной,
участь духов хладных и одиноких.
Но позабыв, за сказку почитая,
в безверии по-плотски утопая, в конце итог.
И суд уж позади, а им – “Гляди!”,
не вернуться, жаль, та участь многих.
Атрокс
Не моя.
Хозяин лавки
Сказать легко, но каковы дела, не говоря о помыслах и слове.
Атрокс
Покажут, когда прекрасный ангел в час смертный,
елеем главу мою помажет,
Последние секунды проведу в телесном крове,
Смотря на жизнь свою.
Хозяин лавки
А каяться когда? Во время или после.
Тогда уж поздно, душа обречена,
Проклят неразумением своим.
Атрокс
Честность быстрее мысли, должно жить ей в умах людских
до боли нравственно пытливых.
Вот ходят первыми шеренгой пешки,
но для чего, исход определит корона,
Со звоном павшая на плаху палачей спесивых.
Иссохла ныне политическая крона.
Хозяин лавки
О казни короля французского толкуете так рьяно?