Пока старик приближался к нему, опираясь при ходьбе о свою трость, Ричард провернул ключи в зажигание и мотор Крайслера с легким недовольством заглох. На чистом капоте машины, как в зеркале, отражались ветви клена, что рос на обочине среди своих собратьев. За деревьями расстилался луг, по которому была протоптана тропинка, ведущая вниз до самого берега озера.
Ричард глядел в зеркало заднего вида, ожидая, пока старик сравняется с его автомобилем и в тоже время пытался избавиться от тех мыслей, что одолевали его перед остановкой.
А думал он о двух вещах: о легкой, но все же, ссоре с женой и о новом парне его дочери, который свалился на их дом (образно выражаясь), как гром среди ясного неба. Видит Бог, он никогда не был строгим отцом, тем более не замечал за собой никогда задатки деспотизма, но парень, что подъехал на их террасу за Шэрилл на красном «Порше», не вызывал в нем доверия, и не только потому, что был не местным.
Конечно, семнадцать лет – идеальный возраст для начала романтических отношений, для радостей и разочарований первой любви, но, как и все отцы, у которых были несовершеннолетние дочери, Ричард считал Шэрилл еще слишком юной для проявления открытого интереса к противоположному полу. Будь у него сын, он, конечно же, не ломал сейчас голову и не волновался столь сильно из-за его увлечений девушками, но у него была дочь, которой он очень дорожил и желал только лучшее. Его отцовская и профессиональная интуиция подсказывала, что заезжему пижону на дорогом авто следовало доверять в самую последнюю очередь.
Он обдумывал разные варианты своих действий по отношению к судейскому отпрыску, когда Кармайкл сравнялся с его машиной.
– Что случилось, мистер Кей?
Опираясь о трость, старик нагнулся, чтобы их лица оказались на одном уровне. По количеству морщин, что изрезали его лицо, можно было насчитать все года, за время которых он истоптал ногами землю. Если бы морщины говорили правду о прожитых годах, так же, как и кольца на стволе дерева, то Альберту Кармайклу было бы далеко за сотню. Да, он выглядел старше своих лет, и все жители города знали этому причину. У этой причины было имя – Салма. Имя столь же прекрасное, как и ее обладательница.
Салма Кармайкл.
Гордость и любовь всего города Сиэль и округа Сайлэнс. Звезда, родившаяся в местах, которые одарили ее своей нордической красотой. Единственная знаменитость, ставшая известной на всю страну и даже за ее пределами, что родилась именно в городке Сиэль. Актриса, которая уже давно не жила здесь, и которая не приезжала больше в родной городок с момента отъезда.