В настоящее время проблемы северного вектора России обстоятельно поднимает в своей серьезной аналитической работе вице-президент Академии геополитических проблем И.Ф. Кефели [137, 64—72]. Автор в своем исследовании вполне обоснованно ставит вопрос об особой значимости арктического вектора российской геополитики. Современное геополитическое пространство «Арктик – XXI», по определению Ю. Лукина, предметно включает:
• восемь приарктических (циркумполярных) государств мира, десятки региональных социумов, сотни самоуправляемых общин, их отношения по поводу власти и управления, обеспечения жизнедеятельности в Арктическом макрорегионе, освоению природных ресурсов;
• более 25% территории земной суши у этих восьми стран;
• Северный Ледовитый океан площадью 14, 75 млн. кв. км;
• 7,5% населения глобального социума (2009);
• 27,9% ВВП мира (2007);
• арктические стратегии США, России, Канады, Норвегии и других циркумполярных государств на основе их национальных интересов, реальных потребностей политики и экономики;
• военно-стратегическое присутствие в Арктическом макрорегионе;
• европейскую, евразийскую, североамериканскую, циркумполярную цивилизации;
• экологию окружающей арктической среды [181, 23].
Не случайно Северный Ледовитый океан в XX веке стал важным военно-стратегическим полигоном в геополитической экспансии США.
Еще в начале 50-х годов США начали реализовывать широкую программу военного обустройства Севера. К «североамериканской системе обороны» специальными соглашениями была привлечена в первую очередь Канада, северные территории которой широко использовались для военных целей. Здесь проводились широкие испытания американских крылатых ракет. Построенная в годы Второй мировой войны промежуточная авиабаза Гуз-Бей на полуострове Лабрадор (на авиатранспортной трассе, так называемом «Малиновом пути»: США – Канада – Гренландия – Великобритания») была передана для тренировок американской и натовской авиации. В поселке Черчилл на берегу Гудзонова залива была сооружена общевойсковая база, в 1965 г. на ней состояло 7 тыс. военнослужащих. В суженном составе она существует поныне [2]. При этом укреплялся и расширялся военный комплекс на Аляске, включающий практически все рода войск. Здесь же были созданы специальные отряды резервистов из эскимосов, учитывая их способности жить в экстремальных условиях. От Аляски до Гренландии была сооружена цепь радиолокационных станций «раннего обнаружения самолетов». В поселке Туле на северо-западе Гренландии была построена крупная воздушная база США. Новую эпоху в жизни арктического плацдарма открыли атомные подводные лодки (АПЛ) США подледного плавания. ВВС США на тяжелых бомбардировщиках совершали ежедневные беспосадочные полеты из Фэрбенкса на Северный полюс и обратно. Официально – для сбора метеорологических данных, и это было так. Но в большей мере – для отработки практики дальних полетов в Арктике на основе опыта знаменитых советских полярных и трансполярных перелетов 30-х годов. В США не скрывали, что Северный полюс стал очень важным регионом в американском военно-авиационном планировании, так как из районов вокруг полюса наиболее доступны центральные области России. Новую эпоху в жизни арктического плацдарма открыли атомные подводные лодки (АПЛ) подледного плавания. В 1957 г. АПЛ «Наутилус» пересекла подо льдом Северный Ледовитый океан. Вслед за тем многие американские и английские АПЛ ходили к полюсу и в проливы Канадского арктического архипелага. Испытывали себя в различных условиях полярных морей. В пoдлeдныx плаваниях в Чукотском море в 1993 г. участвовал вице-президент США А. Гор. В 1995—1999 гг. с помощью АПЛ отрабатывалась специальная программа изучения «подледной Арктики». Аляска участвовала не только в кампаниях «холодной войны», она помогала и в кровопролитных войнах. Во время агрессии США в Корее в 50-х годах через нее шли транспортные самолеты с войсками и военными грузами.