– Я убила.
– Кого? – медсестра решила, что страдающей женщине следует выговориться.
– Фридриха, – голос пациентки задрожал, и по её лицу покатились слезы. Она прикрыла ладонями глаза, сотрясаясь от плача.
– Кто он? – девушка не знала, как лучше поступить в складывающейся ситуации и не без радости восприняла очередную демонстрацию молчания пациентки, не желавшей продолжать сложный для неё разговор.
Признания также следует дозировать.
– Ненавижу её.
– Тише, чтобы случайно никто не услышал.
– Без разницы, – молодая особа, получившая письменное уведомление о недостойном поведении с посетителем, с грохотом перекладывала деревянные ящики с библиографическими карточками.
– Чего ты так вызверилась на неё? – отличавшаяся флегматичным темпераментом коллега хотела покончить с неприятным разговором.
– Кто вообще её любит? – девушка, получившая повод для обиды, жаждала вытрясти из себя эмоции.
– Здесь?
– Вообще! – Элла давно копила внутри себя ненависть к директрисе и полагала, что безошибочно определила её слабые стороны.
– Откуда же мне знать? – обладательница невозмутимого лица внимательно заполняла электронную таблицу сведений о новых поступлениях ежеквартальных периодических изданий.
– Никто. Вот она и бесится.
– Не знаю, бесится ли она вообще, я никогда не видела Веронику в таком состоянии.
– Одинокая женщина полна зависти к тем, кто имеет семью.
– Не уверена, – Илона попыталась прикинуть, как скоро собеседница прекратит источать злость.
– В том, что она одинока?
– В том, что завидует.
– А как ей не завидовать? – Элла вскинула брови, не веря собственным ушам.
– Чему? – Илона никогда не понимала уверенности людей в том, что им поголовно завидуют те, кто от них отличаются. Ей не было знакомо такое чувство.
– У меня есть муж.
– Думаю, что она сама не хочет создавать семью.
– Неполноценная какая-то, – брюнетка с грохотом захлопнула ящик с карточками и устроилась за своим рабочим столом.
– У неё другой смысл жизни.
– У всех женщин смысл жизни в семье и детях.
– Неправда, – Илона перестала поражаться столь категоричной позиции, но спорить с её приверженцами опасалась из-за неизбежной нервотрепки.
– Что хочешь быть такой, как она?
– В этом нет ничего плохого.
– Быть незамужней в таком-то возрасте, как наша директриса – это позор.
– Перед кем и за что? – рыжеволосая девушка получила основание считать, что коллега высмеивала и её, такую же незамужнюю, как директриса, разве что младшую по возрасту на десять лет.