Его пересохшие губы силятся выдавить что-то, но лишь безвольно трясутся в безнадёжной дрожи перед неизбежным.
– Вам была предназначена великая судьба, сир, – в моих устах благородный титул звучит издевательски. – Путь мудрого правителя, покровителя искусств и наук. Стезя разумного учёного, образованного и просвещённого. Вы должны были подарить своей стране процветание, богатство и мир. И счастье.
Но вы предпочли силу и власть. Вы поставили желание приказывать и отменять, казнить и миловать, видеть страх и преклонение в чужих глазах выше своего долга. Вы утопили этот мир в крови. Ваши враги проклинают вас и боятся, ваши люди ненавидят и тоже боятся. И лишь мёртвые безразлично улыбаются из глубин вашего трона.
Вы искривили свой путь и избрали пути за многих и многих других. Вы не оставили право выбора никому кроме себя.
Можете ли вы сказать что-нибудь в своё оправдание?
– Я… я… – пытаются прошептать безвольные губы. Безуспешно. Только тело в безнадёжной попытке спастись бросается к той самой резной панели.
* * *
Мне часто приходится убивать в спину. Обычно я оставляю жертвам достаточно времени, чтобы понять, что происходит и кто я такой.
Я чужой кровью выжигаю на стене свой Знак и ухожу. На пороге почему-то оборачиваюсь. Как ни странно, но глаза мертвеца открыты и смотрят вперёд. Как раз на меня, или точнее сквозь меня.
Я пожимаю плечами и аккуратно притворяю за собой тяжёлую дверь белого дуба.
2
Я сижу на склоне высокого холма, и смотрю на раскинувшийся передо мной город. Он, наверное, даже показался бы мне красивым, если бы дым многочисленных пожаров не застилал небо. Каждый мир пахнет по-своему. Предыдущий пах гнилью и смрадом. В воздухе же этого я чувствую корчащиеся в безжалостном огне высокие ели, плачущие горькими слезами срубленные сосны, распаханную не знающим устали плугом землю, грязную реку, в которую окунаться противнее, чем в выгребную яму. И ещё лёгкий, витающий всюду сладковатый запах горящих заживо людей, их крики, мольбы, посулы, угрозы, молитвы… ничто не останется незамеченным, и ничто не станет забытым.
Город был взят два часа назад, и отдан на разграбление. Толпа грязных смердящих варваров, по какому-то странному недоразумению именующая себя рыцарями, силой взяла прекрасный град и теперь хочет развлечься всласть. Пока ещё может. Пока ещё остались белокаменные неразрушенные города и беззащитные жители, которых можно безнаказанно убивать и насиловать.