— Иди на хер, страшная! — от столь резкой смены её облика я даже
не успел ничего понять, просто выбросив ногу вперёд и… Я ощутил
себя Гераклом, который пытался остановить немейского льва, а
встретил Т-90 на полном ходу. Поэтому назад улетел всё же я, пусть
и полёт Кристен был приостановлен.
В воздухе что-то промелькнуло, послышался раздражённо-испуганный
вскрик некромантки, а потом в кабину влетел “Бобик”, с ходу
рванувший к своему “естественному” врагу. Любой продукт
некромантов, не из числа подданных Красного Альянса или их
союзников, на подсознательном уровне воспринимал своим врагом
именно их: трёхглазых, их слуг и союзников. И сейчас отожравшееся
творение больной фантазии моего знакомого тёмного шамана пыталось
показать, что метаморф сюда пришёл зря. Очень зря.
Опять что-то сверкнуло, послышался полувой-полувскрик и я
наконец-то пришёл в себя, чтобы отшвырнуть обломки кресла и
выдернуть револьвер. Пять пуль откинули лже-Кристен назад, в неё
впилась какая-то пакость некромантки, оторвавшая ей кусок
предплечья и та, одним длинным прыжком, вылетела в открытую дверь
кабины.
— Пиздец, — коротко и ёмко выдавила из себя Хильда, всё это
время оторопело разглядывающая свою “подругу”. А может она
медитировала или пыталась общаться с высшими силами, хер её знает.
Меня больше занимал вопрос, почему я смотрю на мир одним
глазом?!
— Где, сука, мой глаз?! — я нервно огляделся и бросился к
маленькому зеркальцу.
— Что вы сделали с Кристен?!
— Да в пизду твою Кристен! Что эта тварь сделала с моим
ебалом?!
— Пыталась снять с тебя скальп, — любезно проинформировала меня
некромантка. — Не ссы, щас починим.
Короткая, резкая боль скрутила меня на пару секунд, после чего
исчезла, позволяя мне убедиться, что рожа стала страшнее, но зато
глаз на месте. Зато теперь я мог быть спокоен за свой тыл в
разговорах с каким-нибудь адептом одного из Богов или Богинь
наслаждения, похоти и прочего. Нет, я вполне себе уважал таких
небожителей, только вот служили им, ну очень, разные разумные. И с
некоторыми было реально опасно пить, если у тебя более-менее
симпатичная физиономия.
— Ты ещё и целитель? — ощупывая бугристый шрам пересекающий
левый глаз, вяло удивился я.
— Я — некромант! — с достоинством ответила она.
— Как-то пугающе это прозвучало… — перезарядив барабан
револьвера, я осторожно приблизился к приоткрытой двери и осторожно
выглянул наружу. Так-то она осталась где-то позади, но кто мне
ответит точно, на что способен разъярённый метаморф, пусть и не
истинный? Вдруг она сейчас пожрёт, восстановится и обратно
припрётся? И мне как-то стрёмно, что конкретно я, для неё, не более
чем груша для битья.