* * *
Добро перевесило зло. Или нет? Иногда, по ночам, когда его мучили кошмары, он был не до конца уверен. Однако днем, на свету, он не сомневался, что добро взяло верх. Зло представлялось лишь тенями, притаившимися в укромных уголках и не смевшими показывать свои отвратительные морды. Это его вполне устраивало.
Они оба любили ее. Со страшной силой. Однако, вероятно, он все-таки любил ее больше. Возможно, и она больше любила его. У них были совершенно особые отношения. Ничто не могло встать между ними. Отвратительное и грязное к ним не приставало.
Его сестра наблюдала за ними с завистью. Она понимала, что перед ней нечто уникальное – такое, с чем бессмысленно соперничать. И они включали ее в свою жизнь, окутывали любовью, позволяя почувствовать сопричастность. Для зависти не имелось причин. Мало кому дано испытать такую любовь.
Она настолько сильно любила их, что ограничивала их мир, и они с благодарностью принимали эти ограничения. Зачем им был нужен кто-то еще? К чему было сталкиваться со всем тем безобразным, что, как они знали, существовало за пределами их мира? Знали с ее слов. Да он бы там и не выжил. Она всегда это говорила. Он был неудачником. Постоянно ронял вещи, опрокидывал, разбивал. Выпусти она их во внешний мир – приключилось бы нечто ужасное. Неудачнику там не выдержать. Но она всегда говорила об этом так ласково. «Мой неудачник», – говорила она. «Мой неудачник».
Ее любви ему хватало. Хватало и его сестре. Во всяком случае, чаще всего.
* * *
Вся нынешняя программа – просто отстой. Йонна безразлично брала товары с ленты и считывала коды. По сравнению с этим «Большой Брат» казался прямо рок-фестивалем. А тут – ну полный отстой! Хотя чего, собственно, жаловаться? Она ведь видела предыдущие сезоны и знала, что в дыре, куда их засунут, им придется не только жить, но и работать. Но сидеть за кассой в идиотском супермаркете! На такое она никак не рассчитывала. Утешало лишь то, что сюда же попала и Барби. Она сидела за кассой позади Йонны, с трудом втиснув силиконовые груди в красный передник, и Йонне все утро приходилось слушать ее дурацкую болтовню и попытки всех, от писклявых малолеток до отвратительных стариков с распутными голосами, завязать с Барби беседу. Неужели они не соображают, что с такими, как Барби, не разговаривают – им просто выставляют море спиртного, и путь открыт. Идиоты.