Ане захотелось познакомиться с соседкой, узнать больше о ней самой, о доме. Она остановилась напротив:
– Добрый день, разрешите? Не помешаю?
Женщина внимательно посмотрела на незнакомую блондинку. Худенькую фигурку обтягивали зелёная майка и чёрные тайтсы ниже колена, на ногах поношенные чёрные кроссовки. Ниже талии висела миниатюрная спортивная сумка с бутылочкой воды, телефоном и ключами.
Женщина великодушно согласилась, указав на место рядом.
– Прошу. На наркоманку и мошенницу вроде не подходишь, – у собеседницы оказался звучный голос, такой красив в песнях.
– Я не наркоманка и не мошенница. Я теперь здесь живу, новая хозяйка с пятого, из трёшки.
Ане было чертовски приятно произносить это слово, символизирующее новую ступеньку во взрослой жизни, стабильность, с умом потраченные годы жизни.
– Ах вот оно что, – женщина посмотрела на блондинку теперь заинтересовано.
Ответить она не успела, из поезда вышла бабулька. В отличие от «жены начальника» эта старушка была намного старше. Сухое тело изогнуто временем, рука крепко вцепилась в трость. Это бабушка была классической – в белом с чёрной крапинкой ситцевом платке на голове, вязаной кофте поверх бледно-голубого ситцевого платья в мелкий рисунок.
– Здорова, Клавдия Никифоровна, – по-простому поприветствовала она даму в ободке.
– И тебе не хворать, Катерина Степановна, – протяжно ответила та. Фраза вроде была обычной, свойской, но прозвучала она как от барыни.
– Давненько тебя не видела. Чем занимаешься?
Аня присела на край скамейки, делая вид, что развязался шнурок. Может, удастся разговорить старожил дома?
– Да вот, с молодёжью знакомлюсь. В наш подъезд переехали, – и она указала пальцем вверх.
Катерина Степановна уставилась на Аню, пытаясь разглядеть или запомнить её, всё же возраст.
– Это вы, штоль, новосельцы с пятого? – спросила она.
– Мы. Я Аня, моего жениха зовут Костя.
– А я баба Катя с первого. Клавдия Никифоровна на третьем этаже живёт.
Аня вспомнила, как её бабушка рассказывала, что получить третий этаж считалось большой удачей: и не низко, и не высоко. Шума меньше, солнце достаёт, не топит с крыши. Для жены начальника вряд ли это было простым везением.
– С женихом, говоришь, живёшь, не расписаны ещё? – спросила соседка с первого этажа.
Клавдия Никифоровна продолжала сидеть, в пол-оборота смотря на детскую площадку и улыбаясь звонкому смеху ребятни, как будто разговор её не касался. Но Аня была уверена, что она внимательно прислушивается к каждому слову.