Я отступила от двери, пропуская Рана в комнату. Тот был одет в спортивную форму и, кажется, настроен уже с утра делать из меня человека. Что же, я не против.
— Спасибо, — сказала я, не зная, как начать разговор — мы оба как-то неловко застыли посреди комнаты, такой узкой, что стоять приходилось почти вплотную. А может быть, это только мне было неловко.
— Не стоит благодарности, — ответил он так, словно произошедшее вчера действительно ничего не значило для него. — Парень перешел черту… Я хотел взять тебя на тренировку, но сначала покажи мне ноги.
— Что? — опешила я. — Зачем?
— Посмотрю ожоги. Я видел, что огонь успел добраться до тебя.
Я даже не задумывалась о том, что у меня могут быть ожоги. Хотя вспомнила сейчас, как больно впивались искры. Села на кровать, приподняла покрытый копотью подол, открывая лодыжки.
— Ой…
Все ноги были покрыты волдырями от ожогов. Сейчас было уже не больно, но снова стало обидно до слез.
— Вот тебе и ой. — Ран сжал губы, как от злости, оставалось только надеяться, что злился он не на меня, за то, что срываю ему тренировку.
Он вытащил из кармана плоскую коробочку, открыл — комната наполнилось запахом мяты, к которому примешивались другие незнакомые нотки. Внутри коробочки оказалась прозрачная мазь.
— Это мазь от ожогов. Моя тетушка готовит по специальному рецепту, — сказал он совсем не тем строгим отстраненным тоном, к которому я уже успела привыкнуть.
И, не спрашивая разрешения, он принялся мазать мои волдыри — очень осторожно, едва касаясь. Я закусила губу, и это не ускользнуло от его внимания.
— Больно?
Я отчаянно закрутила головой. Было совсем не больно. Наоборот, по ногам разливалось приятное чувство прохлады, обожженная кожа, которую пекло и саднило — я только сейчас это поняла, — успокаивалась. Ну и, ко всему прочему, Ран касался меня. Ему, значит, не противно? Не боится подхватить страшную болезнь бездарности?
— Тетя наказала всегда носить мазь с собой. Сказала — где огневики, не избежать ожогов. А уж если друг — маг стихии огня, то лучше заранее намазаться, для профилактики.
Он что, шутит со мной? Пытается отвлечь? Это было так странно и так не похоже на Раннитара, которого я знала до сегодняшнего дня. Хотя, знала — громко сказано, конечно.
— Откуда столько участия к бездарнице? — неуклюже съязвила я. Трудно язвить, когда кто-то держит в руках твои лодыжки, да еще так нежно.