– Есть признаки жизни – чей-то голос.
– Да нет здесь ничего! Одни трупы.
– Я тебе точно говорю. Кто-то жив, и он здесь.
– А я тебе говорю – выкинь свой сенсор и пошли отдыхать! Никого здесь нет! Только бачок и под ним труп.
– А на бачке.
– И там нет никого!
– Заткнись! И лезь на бак! Я твой командир! Пошел.
Матвей открыл глаза. Его мутило. Какие-то тени перед глазами. Какие-то голоса.
– Твою мать! – чей-то голос совсем рядом.
– Что там? – чей-то голос снизу.
– Тут живой!
– Я тебе говорил!
– Этого не может быть! На заводе погибли все! и террористы и солдаты!
– А там кто? Террорист или солдат?
– Вроде солдат. Рядом трупы террористок.
– Точно?
– Прочно!
– Чё ты там встал!? Вызывай санитаров, быстро!
На какое-то время Матвей снова отключился. Очнулся от прикосновений. Он все ещё на баке. Рядом какие-то люди в белых защитных комбинезонах. Видны их глаза. Все смотрят на Матвея с удивлением. Как на какое-то чудо. Его положили на носилки. Матвей с трудом повернул голову. Он должен посмотреть. Девушки, которые на него смотрели с надеждой, не выжили.
Матвей проснулся, сердце билось так, казалось, что оно бьет изнутри по рёбрам. Сюда уже наверняка бежит медсестра Ирина. Этот повторяющийся сон Матвей всегда ненавидел. Огляделся. В теле слабость, он в палате терапии. Значит, процедуры по забору биоматериалов закончены. В палату забежала медсестра Ирина:
– Матвей, что с тобой?
Беспокоится – подумал он – Это приятно.
– Просто сон. Очень плохой сон – ответил девушке.
– Датчики показывают, что у тебя чуть ли не припадок был. Такой страшный сон? – глаза Ирины как будто стали ещё синее и больше.
Стало немного стыдно. Он – взрослый мужик, и как маленький ребенок жалуется девчонке на ночной кошмар.
– Всё нормально, Ир. Это просто от препаратов. Посмотри на свои датчики. Видишь. Все уже в норму приходит. Я успокаиваюсь
Медсестра активизировала голографический монитор. Уставилась в него своими бездонными глазами. Матвей залюбовался девушкой.
– Действительно. Все в норме. Интересно, что тебе может такое страшное снится, от чего тебя коверкает больше, чем от испытаний? – Ирина поёжилась – Жуть какая-то. Может расскажешь про свой сон психологу?
Лицо Матвея, только что улыбающееся, стало жестким. Это уже пройденный этап. Он ещё десять лет назад четко сказал Элле, его первой медсестре, и повторит это сейчас: