Речь сбивала его и не давала покоя, но забыть о ней он всё-таки не мог, как и не мог отказаться от неё: это была речь его грядущего выступления, и он был уверен, что однажды оно непременно состоится.
– А какой у вас смысл? – уточнил Гюн.
– Я ищу что-то такое… Рабочее название – «обволакиватель».
– Тот самый обволакиватель?
– Не думаю, что тот самый. Нечто общее для людей, способное обволакивать, чтобы все эти новости так прямо не врезались в их голову…
– Может быть, старая добрая религия?
– Религия, да, это то, что связано со светом. Приходишь, а там человек светится, но никакие лампы не включены… Это был хороший проект – тёплый, большой, сказочный, но теперь религия устала, и её больше нет, ни с новыми батарейками, ни электронными молитвами – никак не работает. Вера уже не является таинством, вместо целей у людей какие-то обрубки, инвалиды целей, нужна другая идея, нужен обволакиватель, что-то такое мягкое – и изо дня в день, внутреннее ощущение спокойствия, защитная оболочка, чтобы человек видел через добро, и тогда светом не будут спекулировать: он будет естественно возникать изнутри…
– Но все эти новости…
– Человек как бы ошибся, выбрав развлечения. Он должен отказаться, сказать: извините, я не хочу так много развлечений, идите без меня, я хочу развиваться и брать то, что мне действительно нужно. Идёт война за сознание, и в этой войне само сознание может погибнуть.
Гюн окидывал Дариуса собирательным взглядом городской толпы и очень удивлялся, как этот парень смог стряхнуть с себя все автоматизмы, веками впихиваемые в человека, как он мог найти в себе подобные мысли. В его речи эпилептики и философы качались на своих осях, остальные ломались как геометрические тела, счерчивались в планы и шли по ним, выходя за любые границы.
– Вы задали интересный вопрос, и это трудно – защищать открытый вопрос, нужно много света, нужны озарения, нужен запас энергии, независимый от социальной машины. Он есть у вас?
Дариус помотал головой.
– Такого запаса у меня нет, но есть цель, будущий боевой смысл.
Гюн посмотрел на него и неожиданно увидел Дариуса в городе: вокруг него вились вруны, лепили на него прозвища и шутили над ним – нелепое чудище глазами социальной кишки, которая оказывалась тонка против этой феерической самоценности…
– Я мог бы вам помочь. По условиям мне надо подготовить ученика, к тому же наши намерения пересекаются, и я знаю такое место, где можно найти достаточное количество света, который понадобится для защиты боевого смысла.