– Да перестань «заливать»! Всё же очень просто! Однажды на свете появился человек с рагмой, и человек с рагмой родил сына, у которого тоже была рагма, и у сына его сына аналогично была рагма и так далее. Понимаешь, братишь? То есть появление первого носителя и ознаменовало начало Вознесения, которое, кстати, идёт по сей день и будет длиться до тех пор, покуда не останется никого с чистым лицом. «Догоняешь»? Это эволюция, дружище.
– Ты так говоришь только из-за того, что сам урод и мать твоя была уродкой!
– Моя мать была святой!!!
И они вступили в словесную перепалку между собой, напрочь позабыв о моей персоне. А я уже был готов оставить их и уйти, но сдержался, так как мне всё ещё были нужны ответы. Я прервал их бессмысленную дискуссию вопросом, адресованным парную, которому не дали договорить, поскольку заинтересовался его исследовательским складом ума: «что тебе ещё известно о Вознесении?»
– О Вознесении?! – переспросил внезапно вышедший из щели покосившегося забора и грубо вмешавшийся в разговор бездомный в длинном пальто. – Мы много всего знаем, поверь.
– Много, много, – усмехаясь и скорчив глупую гримасу, ответил поражённый недугом пьянчуга, чьё лицо, как, собственно, и лицо другого собеседника, стремительно изменилось, стоило тем увидеть, должно быть, более опытного и авторитетного члена ихней шайки.
– Вознесение – это «масло» на «хлебе», – продолжил свою бессвязную лекцию вышедший из тени. – Каждый раз падая со стола судьбы большой бутерброд, на котором мы живём, приземляется маслом вниз, вследствие чего хлеб остаётся нетронутым. Так мир спасается от краха! И раз за разом падая в пропасть, мы – обитатели хлеба – выживаем благодаря чудодейственному свойству масла – Вознесению.
Почувствовав в разговоре, и без того пронизанного нотками сарказма, откровенное глумление – те улыбались, как умалишённые – я спросил у незнакомца то, на что, по логике, обязан был получить однозначный ответ: – кто вы? И почему сосуществуете вместе несмотря на физические различия?
– А кто вправе судить нас и указывать, с кем общаться? Ты? И раз на то пошло – представься сам. Мы не знаем, с кем имеем честь разговаривать, – изрёк загадочный мужчина в пальто, который, несомненно, был умнее и хитрее остальных. Я подумал, что он наверняка мог обладать искомыми мной сведениями, в том числе и о культе, с которым мне совсем недавно выдалось познакомиться; но из-за этого он также мог и представлять опасность для меня. Я догадался по тону, что не нравлюсь ему и отныне, дабы не провоцировать того сильнее, вознамерился тщательнее подбирать выражения.