Ода смертельная на радость Бытия —
Когда уже твой самый светлый флот
Тьмой первозданной – теперь зола…
…Это не страшно – играть с рассудком в прятки
Курить пламя на рассвете, не загадывать загадки,
Хватать, как тяжесть каменной рутины,
Во тьме рассудок – словно снег на паутине.
Эпилог.
После красочного самасожженнья
Еще долго потом шла война,
Еще до самого рожденья
В зеркалах отражалась вина.
Взорвав изнутри мирозданье
Поцелуя касанием Хаоса
Придя, вопреки, после смерти в сознание,
Живу в молчанье отчаянном.
Помню все, словно было вчера —
Ослепительный свет созиданья!
Придя, вопреки, после смерти, в себя
Я все помнила. В наказанье.
Память есть – а вокруг мрак
Как небо – всегда одна
Наказание – помнить как
Как поет святая весна.
Горгулья.
На моей груди – горгулья
Я становлюсь тем самым Собором;
Плюну на все и уйду я —
Пусть горит чужая Гоморра.
Горгулья смотрит мне в глаза —
Я свои закрыла – я притворяюсь.
Как будто сплю, как будто одна
В своем незапятнанном сне растворяюсь.
Это очень легко – надо не шевелиться
Горгулья не заметит и уйдет
Ей почему-то тоже не спится
Уродство ли, ложь ей спать не дает.
Паранойя.
Не просила – мне не нужно
А оно уже за дверью.
Можно спрятаться снаружи,
Разрыдаться и не верить.
Нету смысла притворяться —
Затаилась, поджидает,
Больше некуда деваться —
Она тоже это знает.
Скоро снова дышать нечем
И не слушаются руки
Снова утро, снова вечер
Снова выпущен гомункул.
Стухла кромсанная рыба —
Мне заранее не жалко
Все равно душа погибла —
Стухла дохлая русалка.
За спиною – синим морем
Раскидаюсь – хоть и хмуро
Растекаюсь черным горем
…Облегчение в безумье.
В слезах по пустякам дождю нет равных —
Сырой листвой хлюпают тени рваных
Облаков. Они вымокли до дрожи от холода
Голода. Морока. Мора.
Наглотавшись отравы, наглотавшись яда
В слезах по пустякам дождю нет равных
Безумие мутной накрыло волною, стальною
Средневековье. Немое. Слепое.
Мне однажды вновь семнадцать
А тоска стучится в двери:
Никогда не сомневаться
Никого не ждать, не верить;
Не надеяться, не гладить,
Не мечтать не открываться
И не красть чужие дали —
Не грустить, не улыбаться.
Бешенство.
Сумасшедшим закон не писан —
Все рядят меня в сумасшедшие
Вон, обратно все, за кулисы
Лепестками в лицо дожди вешние.
Дожди вешние полуразрушены
Барельефы из мяса, в темноте
В темноте визжат, перекушенные