Стешка замерла, а Баба Света сурово-вопросительно уставилась на мужа. Дед Степан упрямо замотал отрицательно головой:
– Не-е, отпустило уже, спасибо. Чё мне из-за пустяков по этим костоправам ходить-то.
Баба Света досадливо сплюнула, но глянув на Стешку, застывшую как статуя, громко спросила:
– Это кто ж такая эта Наташа? Жена, что ли?
Вадим, уловив её взгляд на свою домохозяйку, усмехнулся:
– Жена, да не моя, а моего брата покойного.
– Это хозяина Дружка-то? – заинтересовался тоже дед Степан.
– Да, Виктора, – со вздохом ответил Вадим.
Стешка немного расслабилась, и, облегчённо выдохнув, протянула руку к ветке за ягодой. Баба Света жалостливо покачала головой:
– А чего она в больнице-то? Приболела?
– Ну как сказать… Наташа на последнем месяце беременности, и очень у неё всё непросто, осложнения и угроза выкидыша. А маман моя… – он глянул в непонимающие глаза бабы Светы и поправился: – Мама моя договорилась, чтобы её взяли на роды в одну из лучших клиник Москвы. Вот я еду за ней, повезу в столицу.
– Ох, ты, господи! – в глазах бабы Светы мелькнули слёзы. – Бедная девочка! Мужа так потерять, а тут такое…
– Да, Наташе досталось… – согласился Вадим.
– А вы-то молодцы какие с мамой вашей, не бросили девочку.
– Ну мы же семья, – пожал плечами Вадим. – Ладно, баба Света, мне уже пора, меня уже ждут. До свидания.
– До свидания, до свидания.
Вадим пожал руку деду Степану и, распахнув ворота, сел за руль своего «мерседеса».
Стешка, бросив ведро, метнулась на кухню и тут же выскочила с сумкой в руках.
– Вадим Сергеевич, возьмите на дорожку, – заглянула она к нему в машину. – Я вам пирожков напекла, да компот сварила.
– Да что вы, неудобно, – смутился Вадим.
– Возьмите, возьмите, – настаивала Стешка. – Путь-то неблизкий.
– Ну, спасибо большое, – принял он пакет из её рук.
Стешка, передав провиант, отошла от машины и прощально помахала рукой отъезжающему постояльцу.
Дед Степан ткнул тихонько жену локтем в бок:
– Ты глянь на Стешку-то, запала она на инженера-то нашего, – хихикнул он.
– Как тут не запасть, – вздохнула та, провожая глазами уезжающую машину, – Мужик-то какой ладный и сердце доброе.
Дед Степан раздражённо покосился на жену:
– Тьфу ты! – только и смог он выдавить из себя.