Чем выше индекс, тем более реактивен этнос. Это значит, что он большей частью подчиняется требованиям внутренней автоматики, не рассуждая, оправдывая это традициями, обычаями, заветами отцов или чувством мести, обиды, страха, наконец. При относительно малом коллективном бессознательном этнос действует большей частью осознанно, на основе рефлексии, с раскрытием всего своего творческого потенциала.
Показатель, обратный индексу коллективного бессознательного, мы можем считать мерой сознательного, характеризующей уровень рефлексии, селф-де-терминизма (по-англ. – самостоятельное принятие решений). На схеме изменение данного, последнего показателя всегда будет выглядеть как волна: от точки этнического зарождения (момент появления этнической группы) через фазу этнического подъема и гребень волны до фазы этнического спуска с последующей деградацией. Причем период подъема будет в общих чертах характеризоваться стремлением людей к консолидации, а спуска – наоборот, стремлением к разобщению, распаду.
Уровень контроля за ситуацией всегда соответствует фазе этнической волны.
Внимательный читатель, знакомый с работами известного советского историка-диссидента Л.Н. Гумилева, поймет, что выше в общих чертах обрисована его знаменитая теория пассионарности. Пассионарии – в свете данного взгляда на вещи – это социальная прослойка, чей уровень сознательного несколько превышает аналогичный уровень прочих людей, т. е. те, кто чуть-чуть в меньшей степени подчиняется коллективному бессознательному. Они-то и навязывают свой стереотип поведения остальным, воздействуя на общество в течение поколений (постепенно, из века в век). Пассионарность, по Гумилеву, имеет волнообразную динамику.
Здесь надо заметить, что подобная система прямо противоречит многим существующим гуманитарным дисциплинам, в частности классической психологии и психоанализу. Причина понятна: у Юнга ничего не говорится о волнообразиости и уровнях коллективного бессознательного. Напротив, по Юнгу коллективное бессознательное не динамично, а статично, оно не меняется по «объему», содержанию (лишь по структуре).
Естественно, что многие психологи, социологи, а через них – и историки не воспринимали и до сих пор не воспринимают всерьез работы Л.Н. Гумилева. Существует весьма критическое отношение и к той области, которой занимается автор данной статьи.