– Какой же ты все-таки негодяй! – высказалась Марина. – Перед незнакомым человеком меня проституткой выставил.
– Мариночка, солнышко, посмотри на меня! Тебя кто-то в СГТС за порядочную девушку считал? Если ты была таким ценным работником, то почему же тебя Сергей Козодоев первой выгнал? Ты, Марина, сбавь обороты. Норов свой в другом месте показывать будешь, а сейчас ответь мне: ты помнишь, как я из-за тебя пистолет доставал? Я ведь вполне серьезно думал, что стрелять придется. Потом… что было потом, вот в этой самой квартире, ты помнишь?
– Я не хотела, – тихо ответила Федосеева. – Прости.
– Я редко чувствую себя дураком, но после твоего ухода мне от бессилья и унижения на стены бросаться хотелось. Подумать только: я тебе предложил серьезные отношения и услышал в ответ, что со мной, с нищим, встречаться можно, а вместе жить – нет.
– Еще раз прости, и давай забудем об этом, – попросила Марина.
– Уже забыли, – согласился Игорь.
«Я действительно виновата перед ним, – подумала Федосеева. – Сейчас, чтобы окончательно не рассориться, придется пойти на уступки, иначе он лишит меня и этой работы».
– Скажи, что я должна сделать? – спросила Марина.
– Ты вскользь напомнишь Киселеву о деле с наркотиками, но будешь настаивать, что в эту историю ты влипла исключительно из-за своей связи с Козодоевым. Потом пожалуешься ему на свое бедственное положение и во всем вновь обвинишь своего бывшего босса. Если Киселеву вдруг захочется тебя поцеловать и пожалеть, то ты грубо оттолкнешь его и скажешь…
– Неужели вы все одинаковые! – с надрывом ответила Марина. – У вас только одно на уме. Для вас все женщины как тряпки. Только ноги о нас вытирать научились.
– Браво, Марина! Оскорбленная невинность – лучшее оружие женщины. Мне, кстати, от вашего общения никакого конкретного результата не надо. Я хочу, чтобы ты подготовила почву, пропитала ее ненавистью к Козодоеву. Остальное я сделаю сам.
– Ты снова хочешь заняться Сергеем? – догадалась Федосеева. – Я думала, что с ним все закончено.
– Остался один небольшой штрих, и я, как добросовестный работник, должен его закончить.
– Жаль! Я была бы не против поквитаться с ним. Отплатить за все «хорошее».
– После встречи с лейтенантом забудь о Козодоеве, словно его никогда не было в твоей жизни. Через несколько месяцев он навсегда покинет Россию, и даже духа его здесь не останется.