– Хорошо, что подмёрзло всё, – сказал бригадир. – Они и застыли по форме.
В грязи были следы. Цепочка следов, тянущаяся со стороны леса к просеке. Это были следы от босых ног. Человеческих ног. Если так можно выразиться…
– Измерял? – спросил я Кустицкого. – Сколько?
– Сорок семь сантиметров с четвертью, – ответил Сергеич, даже ничего лишнего не сказав.
Мы с Костей присвистнули.
– Это ж какой размер-то, а? – спросил Костя.
– Да охренеть размер! – сказал бригадир и опустился на корточки. Я тоже присел у следов напротив.
– Видите, – сказал Кустицкий. – Они, на… как у человека, но не такие, это самое…
– В смысле? – спросил Костя и начал рыться в своей сумке на боку.
– Большой палец сильно отставлен в сторону, – ответил я, и Кустицкий кивнул. – Не как у человека, а как у обезьяны.
Костя достал фотоаппарат и рулетку. Я снова измерил следы, Костя фотографировал.
– Заметьте, – сказал я. – Правая нога длинней почти на два сантиметра. Она чуть больше сорока девяти.
– И, это самое… о чём это, на… говорит? – спросил Кустицкий, с интересом глядя на нас с Костей.
– А о чём, по-твоему, вообще говорят эти следы?
Кустицкий замялся с ответом, зато бригадир отреагировал живо:
– Ну так это, наверное, он, ну, про него ж ещё по телику говорили. Снежный человек. Это он, ведь так?
Я, не вставая с корточек, весело глянул на них снизу.
– Неужели вы и вправду в это верите? – сказал я, сматывая рулетку. – Нет, мужики, серьёзно? – я встал и осмотрелся по сторонам. – Неужели вы думаете, что огромного роста обезьяна с трёхсотым размером ноги вышла из лесу и поломала ваши инструменты?
Кустицкий и бригадир переглянулись и как-то неуверенно кивнули.
– А кто ж тогда? – спросил бригадир и полез в карман за пачкой сигарет.
– Ответ, ребятушки, может быть один, и он – ответ реалиста: это творение человеческих рук. Уж не знаю, конкуренты ли это сделали или горстка подростков из соседней деревни, но это сделано человеком. Ибо это – сознательный поступок разумного существа, если мы говорим о конкурентах, или якобы разумного, если мы говорим о хулиганах.
– А следы? – спросил Кустицкий. – Они же, мать… настоящие.
– Следы, согласен, настоящие, – ответил я, и Сергеич как-то совсем растерялся. – Вот вы слышали про поля на кругах? Ну, которые якобы оставляют пришельцы, – мужики кивнули. – А потом всегда находится какой-нибудь ловкач, который показывает, как и чем он сделал такой рисунок на поле. Так вот, ребятушки, здесь – то же самое. Вероятно, какой-то юнец с буйством гормонов на лице взял две доски и выпили из них большие плоские стопы с пальцами. Причём сделал так, не особо стараясь – об этом говорит разная длина правой и левой ступней. Потом наш герой приделал эти «стопы» к своей обуви и прошёлся по самому грязному месту, чтобы остались отчётливые следы. Ну, а затем он сломал инвентарь. А сейчас он сидит дома и ждёт горячих новостей, своей славы, так сказать. Или же запрятался сейчас метрах в пятистах от нас и давится смехом, глядя на дурачков-детективов, клюнувших на его розыгрыш, – при этих словах я заметил, что Кустицкий стал озираться по сторонам.