Когда мы вошли, карт они не бросили, лишь один, сидящий с краю, спросил сквозь зубы, не вынимая сигареты:
– Ну что там, Семёныч? Разобрались, что почём?
– Ага, – кивнул второй, сидевший напротив. – Антоныч лютует?
– Мужики, это ребята из милиции, – кивнул на нас бригадир. – Они хотят с вами поговорить насчёт всего этого.
– С нами? – удивился крайний. – Чего так? – он вынул изо рта сигарету и толкнул соседа. – Михалыч, дай фуфелку, – и снова взглянул на нас. – Не на нас же вы думаете, чтобы мы свой инструмент сломали? – он повернулся к соседу, взял у него полную пепельницу и примял кучку своим окурком. – Семёныч, объясни мужикам, что и как.
– А мы и не говорим, что вы под подозрением, – ответил я. – Пока что… Нам бы хотелось узнать, что вы думаете по поводу случившегося? Может быть, есть какие-то идеи или догадки?
– Да что тут думать-то? – сказал Михалыч, бросая карты. – Вам же бугор наверняка сказал, что мы думаем. Но вы, видно, не поверили. Так, Семёныч? – и поднял глаза на бригадира.
– Да он это! – снова подал голос крайний. – Снежный человек или как его там… Я и сам раньше во всю эту чепуху не верил, но в лесу на всякое насмотрелся. Мы ж всю жизнь по лесам мотаемся, комаров миллионами кормим. – Он кашлянул от дыма. – Места тут дикие, нехоженые. Да тут что угодно может быть. Вон, вчера Саныч нашёл неподалёку следы волчьи. А на той неделе мимо нас олени пронеслись, даже не боятся нас. Тут людей-то до нас и не было. Абрамовские здесь не бывают, и уж тем более не пришли бы они сюда, чтобы нам пилы ломать.
– Он, он, – донеслось из угла. Там на кушетке, заваленной одеялами, лежал четвёртый работник. – Снежный человек, или йети, или сасквоч, или бигфут. Называйте как хотите, хоть леший, – он привстал и сел на кровати, откинулся на стенку. – Я давно уже заметил, как начали тут работать. Стоишь спиной к лесу, и такое ощущение, будто на тебя смотрит кто-то. Тяжёлый такой взгляд. Злой. Это точно он сделал, – пауза. – Мы на места его пришли, вот он и мстит нам теперь.
– Во, правильно Саныч говорит, – кивнул крайний. – Помнишь, Семёныч, в том году мы медведицу нашли с медвежатами? Она же сколько потом нас гоняла, Пирата задрала ещё!
– А сейчас у вас собаки есть здесь? – спросил я бригадира.
– Нет, мы после Пирата никого не заводили, – бригадир почесал небритую щеку. – Ну, у Саморядова в бригаде были Звоночек и Бублик, но он их оставил дома. У Калины только кошка. А у газовщиков, вроде, никого.