– Все нормально, – говорит Яков, а у самого слёзы по щекам льются, скулы ходуном ходят. – Один я вернулся, дядя Ваня. Залман и Мендель под Варшавой, заживо сгорели в танке. Мойша погиб в бою под Минском. Фима и Даня под Сталинградом остались. Симха в Польше погибла. Сенька из окружения под Курской дугой не вышел. Натан, Юлик в Потсдаме головы сложили. Арон, Беня без вести пропали. Веня, перед самой победой, в госпитале, на моих руках, от ран скончался. Просил миня о его жене и детях побеспокоится, – Яков замолчал.
По исхудавшим впалым щекам лились слёзы.
– А о Семене и сыновьях слышно-то что? – спрашивает отец.
– Нет их больше, дядя Ваня, никого нет, – отвечает Яков.
Отец рыдает, остановиться не может, сжимает Якова в объятиях, не отпускает. Обнял его Яков и говорит:
– Потом поговорил, Иванович, по своим соскучился. Пять лет не видел, ни одной весточки от них не получил за все годы. Как мои поживают? Живы, здоровы? – а сам рвётся в подъезд свой, домой.
– Не спеши, – шепчет отец. – Нет их, Яшенька. Убили их немцы проклятые. Всех в гетто загубили: родителей твоих, Розу, племянников, жен братьев. Никого не пощадили – ни стариков, ни детей. Облавы на евреев по всему городу были и днём, и ночью. Страшное время было. Сынки твоего брата Натана – Игаль, Гай и Гарик сынок Вениамина рвались на фронт, но их не взяли. В военкомате сказали: «Не доросли до войны».
А они взяли и сбежали втроем с военным эшелоном. Больше о них никто, никогда ничего не слышал. Разбомбили эшелон этот, отъехать не успел от вокзала.
Окаменел Яков, онемел. Смотрит на свои окна. Котомку из рук выронил и медленно в дом вошёл. А потом оттуда такой крик раздался…
В этот день умерла его душа. Страшно умирала – кричала, выла, рыдала, звала всех родных поимённо.
До войны он был одним из лучших портных в городе. Роза во всём помогала ему. Он кроил, она сшивала, что вручную, что на швейной машинке. Потом отглаживала всё аккуратно. Какие костюмы шили они вместе, а платья! Всё мечтали открыть ателье «Фукс и Роза». Яков сильный человек. Заставил себя жить, работать. Никогда не пил, не курил. Что вы знаете, молодые? Через полгода после окончания войны разыскали Якова люди, спасшие Аркашу. Какая это была встреча! Ангелы рыдали на небесах. А уж, как радовались дядя и племянник. Единственных два родных человека, пережившие ад войны, оставшиеся в живых от огромной, счастливой семьи. Так и растил Яков племянника, как сына родного. Образование дал ему. Жениться решился во второй раз. Ева была хорошей, доброй женщиной. Вдова. Её дочки сильно любили Якова. Дружно они жили, по – человечески. Но один раз помню, разоткровенничалась покойная Ева с матерью моей. На кухне они говорили, я и подслушала. Жаловалась она, что ночами муж её Яков Хаймович, Розу свою зовёт, зовёт и плачет во сне. Не забыл он своей жены первой. Всю жизнь любил только её, а Еву уважал сильно. А ты говоришь «весёлый человек».