Уэйн только проснулся, когда я села на самолет до Детройта. Я позвонила ему перед взлетом и сообщила, что портфель у меня.
«Нэнси, надеюсь, ты не совершила какую-нибудь глупость?» – так он выразил свой восторг.
Я успела на лекцию за пару минут до проявления Уэйна. Та-да! Значит, не зря меня считают суперженщиной! Радости моей не было предела.
Тогда подобные геройства были для меня обычным делом, а случай с портфелем – одной из многочисленных «глупостей», которые я совершала, чтобы заслужить поощрительные звездочки. О собственных потребностях при этом я обычно даже не вспоминала. Я постоянно позволяла людям топтаться на своих границах, сметать их, пренебрегать ими.
Особенно плохо обстояло дело с границами в браке. Но когда много лет отрицаешь свои потребности, наступает момент, когда они дают о себе знать каким-то другим способом. Вылезают в самых неожиданных местах. В моем случае «другим способом» стала измена – таким образом мои потребности прокричали о том, что нужно наконец уделить им внимание и перестать мириться с постоянным нарушением границ.
КАКАЯ Я НА САМОМ ДЕЛЕ?
Понимание этого пришло ко мне через целых восемь лет после окончания моего романа и изменило всю мою жизнь. Сидя в аэропорту Сан-Диего в ожидании рейса домой в Колорадо, я получила голосовое сообщение от мужа. «Я прочел твои дневники. Возвращайся скорей – есть разговор».
За всю жизнь у меня скопилось более семидесяти дневников. Какова вероятность, что он прочел «тот самый»? Тот, где я написала про свою измену, случившуюся восемь лет назад?
Перелет прошел как в тумане. Я словно летела на казнь.
Муж встретил меня на пороге и ткнул в меня четырьмя дневниками. «Я сделаю копии этих страниц и разошлю их всем твоим знакомым, в том числе родителям и коллегам, – заявил он. – Пусть знают, какая ты на самом деле».
Какая я на самом деле. Долгие годы я скрывала, какая я на самом деле. Я старательно спроектировала себе жизнь, в которой для «всамделишной» меня не было места. И все эти годы мысль о том, что люди узнают настоящую меня, со всеми моими проблемами и слабыми местами, вызывала ужас. Я не сомневалась: стоит окружающим узнать правду, и я стану изгоем. Похоже, мой муж придерживался того же мнения.
Я так боялась, что окружающие выяснят, что я тоже живой человек, что превратилась в нечто среднее между служанкой и дверным ковриком, о который все вытирают ноги. Я верила, что окружающие – от близких родственников до друзей и коллег – будут любить меня, только если я буду носить маску суперженщины. Мне казалось, я всегда должна быть такой, какой меня хотят видеть, – я была хамелеоном. Задвигала свои потребности, чтобы скорее и полнее удовлетворить чужие.