– Может быть, но кто?
– Тот, кто сделал это.
– Возможно.
– Есть еще кое-что, – сказал Лиам.
– Что?
– Вчера вечером Керри оставила мне сообщение. Около восьми часов. Сказала, что получила мое сообщение, но я ей не писал.
– Но ее номер появился в твоем телефоне в тот вечер, когда ее убили?
– Да. Утром я ей перезвонил. Звонок перебросило на голосовую почту. Когда приехал в участок, попробовал еще раз. И снова голосовая почта.
– И теперь твой номер засветился в ее телефоне. Дважды.
– Если ты считаешь, что я имею к этому отношение, то ты псих.
– Но ты не помнишь, где был вечером.
– Шон, я ее не убивал. Как ты можешь даже подумать такое?
Шон схватил Лиама за плечо и вывел из номера.
– Я не думаю, что ты ее убил, но ты только что подтвердил мою правоту. Видишь, как может все выглядеть, если мы в лоб расскажем про ваш роман? Чем меньше они знают про вас с Керри, тем лучше на данный момент. Это даст нам время выяснить, что произошло. Если ты признаешься сейчас, то станешь главным подозреваемым, и они начнут строить дело против тебя, а тот, кто действительно это совершил, будет гулять на свободе. Понимаешь?
– Думаю, да.
– Тебе надо заполучить детализацию звонков и стереть свой номер до того, как до нее доберутся Хекл и Кинан.
– Разве от этого я не стану выглядеть еще более виновным?
– Ты не будешь выглядеть еще более виновным, если они найдут того, кто это сделал. Пока что главное – держать язык за зубами. В противном случае ты станешь главным подозреваемым, а настоящий убийца останется на свободе. Если они начнут терять время, проверяя тебя, то никто не будет заморачиваться надлежащим расследованием. Тебе надо затаиться на время. Сможешь?
– Да.
Шон наблюдал, как криминалисты выходят из отеля.
– Встретимся на пристани в семь вечера. Надо все продумать, а тебе попытаться вспомнить, где ты был вчера вечером. Эти цветы меня пугают. Кто-то что-то знает.
Шон оперся на раковину и посмотрел на себя в зеркало. Глаза покраснели и слегка опухли от слез. Он умыл лицо и вытерся бумажным полотенцем. В мужском туалете было пусто. Никто не видел его в таком состоянии, и он проследит, чтобы так оставалось и дальше.
Керри мертва. Зрелище в отеле было почти непереносимым. Видеть ее такой – изуродованное тело, обкромсанные волосы, кровь – слишком, сколько бы мест преступлений он ни посетил в прошлом. Он знал эту девушку. Она была славной, доброй и невинной. Хотела от жизни лучшего, и теперь эту жизнь оборвали. Ее не стало, и хотя смерть неизбежно ждет каждого, реалии ее смерти – ее убийства – по-настоящему потрясли его. Вид тела в мешке для трупа всколыхнул старые воспоминания.