Аил утих. Люди вытягивали головы, стараясь узнать, в чем дело.
Вместе с другими Амрак пошел к реке. Кричала Мето, единственная жена Пхубу. Одновременно тащила из лазурной воды распухшее тело мальчика.
Выволокла на песчаный берег, опустилась на колени, обняла. Что-то шептала на ухо. Мальчик лежал неподвижно, только голова безвольно моталась в стороны. Шея разодрана в клочья.
Мето завыла, как волчица.
– Он был ее единственным сыном, – заметил кто-то рядом. – Двое других не прошли испытание Иргилэ.
Женщины подошли к Мето, стали утешать. Пожилая Пуцхи осмотрела мальчика. Крикнула подростков, приказала отнести тело в юрту Мето.
Толпа разошлась.
Амрак постоял на месте. Посмотрел, как рыдающую Мето подняли под руки и повели в аил.
Сел на берегу зеленой реки, собрал камешки. Бросил по очереди в воду. На другом берегу стояли мамонты, они опустили хоботы в реку. Маленький мамонтенок подошел к воде последним. Неуклюже перебирал ногами, чуть не упал.
В небе парил коршун, высматривал добычу вдалеке.
С жужжанием промчалась гигантская стрекоза.
Крики Мето утихали в шуме аила.
Неподалеку зуброн жевал траву, хлопал себя по бокам хвостом. От него воняло навозом и влажной шерстью.
– Это уже пятый ребенок за месяц, – сказал женский голос за спиной.
Амрак оглянулся. На него смотрела Нима, молодая жена Цитана. Волосы покрыты голубым платком, концы которого ниспадали на грудь. Парчовый камзол, платье из тонкого сукна. Это все Цитан привез из последнего набега, в благодарность за рождение сына.
– Все они резвятся теперь в Верхнем мире, – Амрак провел руками по лицу. Повернулся обратно к реке. – И не знают печалей.
– Да хранит их души великий Тэйанг, – Нима подошла к берегу. – Но как теперь быть живым? Во всем аиле только у меня остался младенец.
– Молиться и надеяться на лучшее. Выпивать, – Амрак вытащил рог с арахой из-за пояса, отпил несколько глотков.
– Маленькие дети не пропадают просто так, – Нима присела рядом, покачала головой. – Все думают, что это проделки пещерных гиен или желтых волков. Лучшие охотники тэйпа не могут найти похитителей.
– А кто тогда? – с любопытством спросил Амрак. – Взбесившиеся белки?
– Моя мать гадала на круглых камешках. Говорила с духами огня и воды.
Амрак махнул рукой.
– Я тоже разговариваю с духами. После того, как выпью два рога арахи. Только они меня не слышат.