– Грим! – Саймон посвистел. – Эй, малыш!.. Где же эта грёбаная псина?..
Он хотел было ещё раз ударить по забору, но в этот момент услышал на втором этаже собственного дома странный звук. Дорф подошёл поближе к открытой настежь входной двери, затаил дыхание и прислушался. Так и есть. Из дома доносился ритмичный писк с отсечками.
– Пи-и-кт… Пи-и-кт, – Саймон поймал себя на мысли, что пытается засечь секунды между этими режущими ухо звуками. Каждый последующий писк находился всё ближе к предыдущему. – Пи-и-кт, пи-и-кт-пи-и-кт-и-кт-икт.
Звук уже напоминал сигналы взбесившегося счётчика Гейгера8, и когда Саймон наконец достаточно совладал с собой, чтобы шагнуть в мёртвенную черноту дома, слился в непрекращающийся свист. Дорф стоял в прихожей, выжидая, пока глаза привыкнут к полумраку, и фиксируя отступающий звон.
«Должно быть скакануло давление», – подумал он, мотнув головой и потрепав собственное ухо. Звук ушёл. Но не совсем. Кто-то тяжело дышал. На втором этаже кто-то был.
Саймон нашарил рукой кружку Дженни на краю комода и крепко сжал, как первобытные люди в документальных фильмах сжимали округлые камни, готовясь расправиться со своим неприятелем. Глотая вязкую слюну, Дорф двинулся на подкашивающихся ногах к лестнице. Слух не обманывал его. Чем выше он поднимался, тем отчётливее слышал звуки дыхания. Дверь в рабочий кабинет была приоткрыта, и оттуда в коридор падал неровный зелёный свет.
Саймон помялся возле двери и легонько подтолкнул её. Через зашторенное окно в комнату попадало достаточно света, чтобы можно было понять: в комнате никого нет. Звуки издавала отцовская любительская радиостанция. Стоящая на полке, она мерцала своими зелёными индикаторами, ловя и теряя белый шум, издавая похожие на дыхание звуки. Дорф облегчённо выдохнул, щёлкнул рубильником и прикрыл дверь. Он прошёл в комнату и поставил кружку на прикроватную тумбочку рядом с мобильником Дженни. Взяв его в руки, он некоторое время просто смотрел на зеркальный экран, затем зажал трубку до боли в кулаке и неспешно опустился на кровать. Дженни опять забыла телефон дома.
– Дженни-Дженни, когда же ты уже начнёшь брать его с собой? – пробормотал он.
Саймон посмотрел на крохотную игрушку-антистресс, закреплённую на телефоне Дженни, и в раздумье помял её. Коричневый зверёк, представляющий собой нечто среднее между львом и медведем, аморфно деформировался под подушечками его пальцев, подмигивая своими тоненькими чёрными глазками в виде летящих вверх ногами птичек. Минутная волна спокойствия начала отступать. Больше не было привычной Саймону ясности, плана последовательности действий, позволяющего понять, зачем ты что-то делаешь в данный момент и что будешь делать дальше. А главное, он не мог понять или объяснить, что происходит, и даже просто принять это. И вдруг его щёлкнуло. Дорф снял телефон Дженни с блокировки и зашёл в историю вызовов. Раз уж она поехала к родителям и не вернулась, то до сих пор находится у них. Набрав телефон Аманды, он подставил трубку к уху. Динамик протяжно загудел.