О том, чтобы пройти обследование, не могло быть и речи.
Первым с ней заговорил отец Виталий. Важно и торжественно.
– Ты заболела, Ангелина. Болезни посылаются за грехи. Я не хочу сказать, что ты человек какой-то уж очень грешный, хотя, конечно, грехов у нас у каждого море… Я не хочу сказать, что ты притворяешься или преувеличиваешь свою болезнь… Нет. Я хочу сказать, что если человек не позволит себе заболеть, то он и не заболеет. Я не хочу сказать, что ты сама хочешь болеть, что ты разрешаешь себе болеть, нет… Наверное, ты недостаточно хорошо осознаёшь свою ответственность и свой долг. Если ты можешь позволить себе болеть – значит, ты ни во что не ставишь свои обязанности. Я бы тоже хотел вот так расслабиться и поболеть, но это невозможно. Я не болею настолько, чтобы оставить свои обязанности! Словом, ты должна прилагать усилия к тому, чтобы выздороветь, потому что надо работать.
– Я не знаю, – сказала Ангелина. – Я постараюсь выздороветь. Я не могу сама хотеть болеть! Я не хочу болеть! Просто у меня иногда кружится голова…
Наверное, он мог бы и строже сказать ей, если бы не боялся. Потому что вид у Ангелины действительно стал больной, она похудела и была бледной. Нет, она не притворяется.
– Во всём, что происходит с человеком, виноват он сам, и только он сам, – продолжил он назидательным тоном, немного свысока, обращаясь к Ангелине как к погибающей овце.
Он говорил, что её болезнь стала причиной стольких нестроений. Во-первых, придётся искать кого-то, кто бы делал её дела. Во-вторых, матушка Тамара не справляется теперь со своими делами. В-третьих, состояние Ангелины требует внимания, а следовательно, кто-то должен отрываться от своих дел и заниматься её здоровьем. Словом, она должна сделать некоторые выводы, она должна, наверное, принести какое-то особое покаяние в каких-то особых грехах, чтобы Бог исцелил её.
Его тон был снисходителен и в то же время спокоен. Он при этом выразил готовность помогать ей, нести и «этот крест», и «эту ношу», если Ангелина окажется не способной выполнять свои прежние обязанности. При этом он вздыхал, как человек, который и без того обременён различного рода крестами и ношами, так что этого ему только не доставало.
Нет, её никто не оставит. Ей помогут, конечно.
Ангелина плакала ночью и молилась, чтобы Бог вразумил её, в чем же она виновата, что такое случилось с ней, и чтобы Он исцелил её.