– Она со мной, – раздался за спиной ожившей части меблировки знакомый голос. – Пропустите.
– Адвокаты, – презрительно поморщился сержант, но отступил в сторону. Ровно настолько, чтобы я с трудом смогла протиснуться между ним и стенкой.
– Не могла сразу сказать, что ты со мной? – раздраженно заговорил Макс, едва только мы начали подниматься по ступенькам.
– Могла, но не стала, – ответила я, следуя за ним вверх по лестнице. – Он плохой. И тупой.
– Это было неважно, важно было сделать так, как я тебе сказал, – рыкнул через плечо Макс.
– Ты трубку бросил, – буркнула я.
– И ты решила таким образом выразить свой протест? – Макс тяжело топал, не сбавляя быстрого шага и едва ли не сайгаком прыгая по лестничным пролетам.
Мне пришлось мчаться следом, с трудом успевая дышать.
– Нет, просто он мне не понравился.
– Грешно смеяться над убогими, – Макс схватился за перила и чуть сбавил шаг. Мы к этому моменту уже были между пятым и шестым этажами.
– Ты в курсе, что у таких, как я в принципе отсутствует концепция греха? Фух, – я остановилась и попыталась отдышаться.
– Да? Любопытно, – сдержанно отреагировал Макс, не оборачиваясь на отставшую меня.
– Только если религия имеет для тебя значение, – покачала я головой и, держась за бок, вновь начала подъем. – Что мы здесь делаем?
– Здесь живет моя старая знакомая, – сообщил Макс, осиливая последний пролёт и подходя к одной из четырех дверей, расположенных на седьмом этаже.
– Старая знакомая? – хмыкнула я, следуя за начальством. – Разве так теперь называют бывших дам сердца?
– Я настолько предсказуем? – нахмурился босс, берясь за ручку чуть приоткрытой двери и перешагивая через порог.
– Нет, я настолько умна, – отвесила я самой себе комплимент, но после добавила: – А еще я очень хорошо тебя знаю.
– Видимо, даже слишком хорошо, – тихо заметил Макс так, чтобы услышала только я. И тут же стало очевидно, почему. Квартира, в которую мы вошли, была местом преступления, признаки чего я увидела сразу. Грязный пол, на дорогих деревянных панелях которого виделись следы от разных ботинок. Где-то в глубине квартиры слышались мужские голоса, раздраженно переговаривавшиеся друг с другом. Мимо нас к выходу протолкнулись двое парней с усталыми лицами и тяжелыми, безрадостными взглядами. Едва они вышли за дверь, как где-то за стенкой раздался грохот, словно кто-то попытался передвинуть диван и случайно его уронил. За грохотом последовал отборный мат. Ругались недолго, но с явным знанием дела и творческим подходом к исполнению.