Вдруг общий гвалт рассек звонкий и ладный напев. То была песнь водоносов. Мыльщик опорожнил чан наполовину и раздул угли. Водонос выплеснул внутрь два больших ведра чистой воды. Лишь тогда бургомистр изволил в него окунуться. Он ввергнул тело свое в воду, довольно воздохнул и воскликнул:
– И где ж моя доска со снедью? А ну отвечай!
Покинув мыльню, водонос уширил шаг. Но вглядимся пристальней: так и есть, то не водонос – пред нами водоноска. Вот ведь! Острый же нужен глаз, чтобы углядеть отроковицу под лохмотьями холстины, коими укрыто ее тело!
Ибо весь наряд ее, с головы до пят, сплошь был из отрепья. Лоскут скрывал волосы, оставя лоб и лицо. Другой обрывок ужимал груди, дабы не цепляла их поперечина, что распирает ведра. И последней тряпкой была она опоясана навроде юбки. Полы она подвернула, пропустив меж бедер по образу брэ, дабы легче было сновать по улицам. Рубище ее имело вид еще печальней, чем у нищих, и по первому взгляду никак было не угадать под оным юницу.
Однако наблюдатель повкрадчивей подивился бы малости босой ноги, черной от пыли. И дивился бы дальше, глядя на поступь девицы – как бы с легким приплясом – особенно когда ведра пусты.
Грязь и смрад тронули ее меньше, чем прочих жителей Гамельна, ибо за день она многократно вступала в реку, наполняя ведра. Худоба тела была обычна для тех, кто недоедает с рождения. Тонкие, но закаленные многолетним трудом мышцы не прятались под мягкостью плоти. Но то была не чахлая худоба нищих, иссушенных годами лишений. Груди ее не отвисали под собственным весом, как у гамельнских простолюдинок, спина не гнулась горбом, и зубы не были желты, ибо хоть и вышла она из детской поры, но еще не стала женщиной. В сей час тело ее хранило свежесть юности, но уже решительно зрели иные изгибы. Она вступала в самый опасный для девицы возраст.
Ходила она вечно потупясь, избегала чужих взглядов и не улыбалась.
Вы, верно, уж догадались, что мы повстречали Миреллу. Но наблюдали ее лишь миг: она спешно двинулась прочь.
Через улицу встретился ей такой же водонос, за тяжким трудом своим. Он скупо кивнул ей на ходу.
Возможно, вам дивно видеть в Гамельне такое круговращение воды. Что ж, надобно сказать: селение сие блистало изобретательными находками. Под просвещенным радением бургомистра Гамельн стал градом воистину передовым.