– Читал, что это всё уже было: Екклесиаст.
– Екклесиастил? Тьфу, читал?!
Что-то изобретателя вывело из равновесия, и он стал Македонским – крушителем стульев:
– gbpltw, kznm! (Маты на муравьином языке. Для перевода необходимо изменить раскладку клавиатуры).
Ант выдавил пару слёз в стакан и предложил Ормиге. В культуре муравьёв предложить напиток из собственных слёз – величайший знак примирения.
– Не македонь, дружище.
– Вода? Как и всё вокруг? Какая же ты незабудка: постоянно солишь раны, всё помнишь.
– Подумаешь, договорились! Я не виноват, что им, муравьям, нужно разделение: литература, музыка, живопись. Ну не захотели они всё получать в одном тюбике Гессе!
– Да ты ещё и гессишь меня! – Ормига заправился водой-бензином и продолжил превышать скорость, подрезая друга на шоссе. – Этот человек только выдумал литературную идею. Фикция. Не существует никакой игры в бисер. А моё изобретение есть. И не надо говорить, что его не приняли: многие передавали друг другу информацию обо всём, что им доступно, лишь в одной химической формуле. Производство развивалось, а эксперименты были весьма успешны, пока не пришли эти чёрные муравьи и не сказали, что все красные – враги.
– А ты с ними сотрудничать стал: коллаборационист.
– Да, я такой. Что, я должен оставить идею ради мнимого деления на красных и чёрных? Где оно сейчас, когда оба цвета кожи наконец-то полностью равны.
Теперь оторванная нога чёрного муравья ударилась о плавательный аппарат.
– Ладно, прости. Нам нечего делить: вероятно, мы вообще останемся одни. У людей такое уже было.
– Всемирный потоп?
– Да.
– Было и было. Теперь и людей-то нет.
– Может, всю их культуру всего-навсего поставили, как городки…
– И как метнули биту!
– Городки разлетелись. Вот и вся цель. А люди теперь думали, что у каждого свой путь и божественное благословение.
Ормига взял пробу воды, напоминавшей кислоту.
– Может, и у нас такая судьба – быть инструментом?
– Грустно.
– Мне кажется, даже инструмент свободен. Более того, он может быть свободнее того, кто его использует.
– Это как?
– Свобода в том, чтобы чувствовать её внутри, будучи полностью предопределённым. Эти люди… Может, они понимали себя, осознавали, что просто неотёсанные куски дерева, из которых случайность что-то выстраивает, чтобы в один прекрасный день…
На ковчег свалилось бревно и пробило обшивку. Вода стала заполнять отсеки.