– Привет, Зита, что привело в моё скромное жилище прекрасную маленькую госпожу?
Она вздохнула:
– Он хочет летать, – и добавила, – Жако!
– Это твой друг?
– Да, он очень хочет…
– Я думаю, что не смогу ему помочь, моя милая, – я развёл руками и присел на корточки рядом с девочкой.
Зита, она ещё малышка совсем, прекрасное милое создание четырёх лет, миниатюрная барышня с удивительными карими глазками и тёмными волосами, с причёской в стиле «паж». Мы с ней подружились этой зимой, когда её саночки сломались, и няня не могла её катать, а я их починил. Она решила, что я добрый волшебник, который всё умеет.
– Ты же волшебник!
Нужно сказать, что Зита (по- настоящему она Розита) была необыкновенной выдумщицей, но почти не разговаривала, она могла молчать целыми днями. Её родители служили в крупном банке, и с ней сидела няня. Родители в ней души не чаяли и всячески старались побудить её к общению с людьми. По выходным они всегда отправлялись втроём гулять по Парижу, катались на маленьком катерке по Сене. Ходили в синематограф или в кондитерскую «Де Брини», самую лучшую в нашем районе.
– Ну, видимо, ещё не совсем настоящий, – я улыбнулся и поправил очки – не всё у меня получается.
– Ты настоящий, – она вынула руку из-за спины и сказала, – это Жако!
Жако оказался плюшевым медвежонком, непонятного розово-фиолетового цвета. Я поднялся и не смог удержаться от смеха.
– Прости, моя милая, а я думал, что это мальчик, твой друг.
– Он хочет летать – повторила Зита, и, сложив губки, собралась обидеться.
– Я обещаю тебе, что- то придумать, чтобы помочь бедняге Жако.
Я взял её ручку, и мы пошли к выходу:
– Я отведу тебя домой, уже поздно, маленьким девочкам нужно в кроватку, а завтра я постараюсь помочь твоему другу.
Когда дверь за малышкой закрылось, я подумал, что понятия не имею, как научить плюшевого мишку летать! Остаётся надеяться, что я волшебник.
Я рассмеялся:
– Может, и правда?
Весь следующий день наш разговор не выходил у меня из головы. В моём воображении возникали картинки, где Жако парил в облаках или разбегался и взлетал. Наконец – то я управился с починкой велосипеда и наслаждался зрелищем своего шедевра. Хорош, просто загляденье!
Это был старинный велосипед, знаете такой на очень больших колёсах. Купил я его почти даром, на блошином рынке Сент-Уан. Впрочем, не купил, а обменял на свой зонт. Пришлось, конечно, повозиться с ним, пока он обрёл совершенно восхитительные формы. Не велосипед, а мечта.