– Лизанька, ты не оставишь нас одних? – ласково сказал Александр Ипатьевич. – Иди отдохни, а мы с Сергеем Афанасьевичем о сугубо мужских делах побеседуем…
Мужчины перешли в кабинет и переключили внимание на коньяк и сигары, до которых прокурор был большой охотник. С наслаждением затянувшись, он выпустил струйку дыма и печально констатировал:
– Лизанька сказала, что я не вру, а я вот… – развёл руками, – вру самому себе. Обещал бросить курить, когда она выздоровеет, да так и не смог… И насчёт вас…, Сергей Афанасьевич, уж и не знаю, что и подумать…
– А что тут думать, Александр Ипатьевич, – незамедлительно отозвался Дивов. – На мой взгляд, всё предельно ясно: мне очень нравится ваша дочь, и я хотел бы, чтобы она стала моей женой. Видите, – улыбнулся он. – Я привык говорить всё прямо и откровенно, ничего не утаивая, и хотел бы от вас получить такой же откровенный ответ.
Прокурор внимательно взглянул на него:
– Да не волнуйтесь вы так, голубчик, у вас даже лоб вспотел! Мы же не в суде!
– Ей-Богу, в суде было бы легче! – Дивов безупречно чистым платком промокнул лоб и вздохнул. – Это я от разговора с Елизаветой Александровной так разволновался; умница она у вас и… с характером!
– Это точно! – довольно подтвердил прокурор. – Характер весь в меня, а лицом в мать-покойницу пошла.
Он замолчал.
– Я тоже человек прямой, Сергей Афанасьевич, и скажу вам тоже откровенно: я очень люблю свою дочь и хочу, чтобы она была счастлива. Вы, – он проницательно посмотрел на собеседника, – кажетесь мне весьма достойной кандидатурой, несмотря на разницу в возрасте. Вы человек успешный, состоявшийся, образованный, и мне это нравится… Но я не Лиза! Она не удовлетворится этими вашими достоинствами, ей для счастья нужна любовь, ей нужно любить самой и быть любимой!
– Я обещаю вам, Александр Ипатьевич, что ваша дочь ни в чём не почувствует недостатка, в том числе и в моей любви! – твёрдо сказал Дивов.
– Экий вы непонятливый! – засмеялся прокурор. – Да разве я об этом волнуюсь! Лиза – девочка послушная и пойдёт под венец, если я скажу, но я не буду злоупотреблять отцовским влиянием и отдам её замуж только если она вас, Сергей Афанасьевич, полюбит… вот так… Это самое главное и непременное условие. Как вы к нему отнесётесь?
Дивов покатал пузатую рюмку в ладонях, пригубил коньяк и только тогда поднял глаза.