Джейн ничего не знала обо всем происшедшем: она в то время была слишком больна, а потом леди Барбара так и не стала рассказывать ей о своем несчастье. Больная постоянно находилась под влиянием сестры и всегда судила о людях и смотрела на все глазами леди Барбары, поэтому собственной тихой, доброй и кроткой натурой нисколько не смягчала бывшие в семействе раздоры.
Самый младший брат Джайлз все понимал и все видел, но он был настолько моложе остальных членов семейства, что на него даже после совершеннолетия еще долго смотрели как на ребенка. Он не чувствовал себя вправе заводить разговоры о постигшем сестру Барбару несчастье, старался не упоминать о Джеймсе и уж тем более не осмеливался просить за его семейство, хотя сам и делал для него все, что от него зависело. Впрочем, по долгу службы Джайлз постоянно находился за пределами Англии и мало виделся с сестрами.
После смерти отца сестры вели спокойную и тихую жизнь. Их состояние было достаточным, чтобы они могли соответствовать своему званию. Они держали экипаж для ежедневных прогулок леди Джейн, два месяца в году проводили на морских водах, а один – у старшего брата Уильяма в Кергвентском замке. В доме сестер всегда была приготовлена лишняя комната на случай приезда старых друзей. Джейн и Барбара охотно занимались благотворительностью и много тратили на приходские приюты для бедных.
Так проходил год за годом. Сестры были вполне довольны своим образом жизни до тех пор, пока не случилось большого несчастья: умер их старший брат Уильям, а вслед за ним и его единственный сын Эндрю – радость и гордость двух теток, племянник, будущее которого подавало так много надежд и представлялось столь блестящим!
Теперь Кергвентское графство должно было перейти в семейство их второго брата – Джеймса. Но единственный сын Джеймса умер, осталась только его дочь Кейт, поэтому к ней и перешли и титул и состояние. По правде говоря, Кейт приходилась сестрам Умфревиль внучатой племянницей, а они ей – не тетками, а двоюродными бабками, но на это никто не обращал внимания.
Итак, обязанность заняться воспитанием маленькой наследницы легла на двух старых дев. Обе леди детей не любили, поэтому их ужасно смущала мысль, что для девочки нужны будут и комната, и горничная, и гувернантка. Однако со всем этим сестры Умфревиль были готовы смириться, если бы в их руки попала хорошо воспитанная девочка – такая, какими они сами были в детстве и каких привыкли видеть в гостиных своих знакомых. Увы, их племянница была такой непоседой, что им и во сне не могло присниться. Эта девочка не могла пошевелиться, не наделав ужасного шума, не расстроив нервы леди Джейн и не обеспокоив леди Барбару, всегда боявшуюся за здоровье сестры. Манеры и характер Кейт приводили теток в отчаяние. Терпеть их, а еще и приучать ребенка к светской жизни, приличной званию леди, было страшной обузой для леди Джейн и леди Барбары, но они старались добросовестно исполнять свои обязанности.