– Вот, герр Брандт, выпейте бокал травяного бальзама, подкрепите силы, – предложил добрый пекарь.
Он поставил на стол плотно закупоренную бутылку.
Этого фрау Бутц снести не могла. Бальзам предназначался специально для Бруно, чтобы бедный мальчик мог подкрепить здоровье, вернувшись из школы. Ведь ему приходилось так много учиться. А муж собирался отдать драгоценную жидкость какому-то побирушке!
– Это бальзам для Бруно! – воскликнула она возмущенно. – Я его сама покупала! – На последних словах женщина сделала особенное ударение и несколько раз ткнула себя толстым указательным пальцем в грудь. – Это мой подарок ему на день рождения.
Вплотную подойдя к мужу, она попыталась выхватить бутылку у него из рук. Но герр Бутц крепко ее держал. Он холодно посмотрел на жену и угрожающе произнес:
– Не стоит этого делать, Хельга. Обойдется твой Бруно, а бальзам больше пригодится больному.
Он повернулся к музыканту и совсем с другой интонацией сказал:
– Вот, возьмите с собой, герр Брандт, будете добавлять понемногу в чай. Вам сразу станет легче.
Он отдал бутылку гостю и под испепеляющими взглядами жены пошел в кладовую. Там он щедрой рукой отсыпал в бумажный кулек пирожков, ванильных кренделей с изюмом, маковых бубликов и вернулся в гостиную.
– А вот и ваша сдоба, – сказал он и протянул кулек герру Брандту, стараясь не замечать, как супруга мечет молнии из-под чепчика. – Это для вашей девочки, она такая худенькая, пусть хоть немножко поправится.
– Вот уж чудо из чудес! Наверное, первый случай, что кто-нибудь поправится благодаря музыке, – издевательски воскликнула фрау Бутц. – Это же просто невыносимо – с утра до вечера слушать пиликанье ее скрипки. С раннего утра и до позднего вечера, пока солнце не сядет. Каждый божий день! Так и хочется заткнуть уши. Чтоб вы знали, герр Брандт, ваш сосед сапожник очень жалуется. Он сказал, что уедет в деревню под Новый год, лишь бы не слышать за стеной назойливого пиликанья. Но что нам сапожник, правда? Он же обыкновенный человек, платит вовремя за квартиру, не то что некоторые…
И она пронзила музыканта острым взглядом, словно подчеркивая: «Да-да, это я вас имею в виду».
– Прошу вас, фрау Бутц, потерпите пару недель, – с мольбой обратился к ней музыкант. – Я скоро сполна заплачу вам долги. Дела у меня идут куда лучше, и мне предложили работу в кирхе