Увы, Приэльбрусье в первых числах ноября радовало снегом далеко не всегда, и тот год исключением не стал, но куда еще мог отправиться фрирайдер в начале нулевых? Тогда не вошло в привычку летать на ледники в Европу, и поселок Терскол казался маленькой столицей экстремального досуга.
Тут стоит заметить, что у нашей тогдашней компании, кроме сноуборда, имелось другое занимательное хобби – игра «Мафия». В преферанс уже почти не играли, покер еще не стал мейнстримным воплощением азарта, и «мафия» завладела нашими умами довольно легко – прекрасный тренажер для мозга, замешанный на анализе речевых ловушек и языка телодвижений.
Хороший снежный покров в тот год начинался от станции «Мир» на высоте 3500 метров, но до него нужно было идти пешком (поскольку подъемник по неведомым нам причинам не работал), а уже оттуда челноком-ратраком подниматься до сгоревшего в 98-м году «Приюта одиннадцати» на отметку 4000 метров. Далеко не все райдеры оказывались готовы к таким подвигам, но награда того стоила: девственные склоны и отсутствие народа – чем не рай для сноубордиста? В первый день сил было полно, и мы катались до самого вечера.
Ближе к ночи, порядком подустав, наша группа засела в местном кафе играть в «мафию», попутно разбавляя посиделки местным коньяком с запахом терскольских клопов, пробывших в местных ледниках, по ощущениям, несколько миллионов лет. Само кафе будто тоже навечно застряло во временном промежутке между «совком» и настоящим: из-под современных фотообоев выглядывали портреты чабанов, сделанные рукой неизвестного мастера, а дешевенький евроремонт старательно маскировал общую ветхость здания, пряча ее от пьяного глаза гостей.
Очередная партия была в самом разгаре, когда входная дверь распахнулась и внутрь ввалилась шумная компания, возглавляемая высоченным детиной с кучерявой шевелюрой, который громко вещал о чем-то, выпучив глаза и отчаянно жестикулируя. Завидев нас, он расплылся в улыбке.
– Всем привет!
Прервав горячее обсуждение, кто из нас мафиози, мы обернулись ко вновь прибывшим – молодым, веселым и, судя по всему, тоже вынужденно любившим терскольский коньяк.
Поймав наши взгляды, здоровяк тут же представился:
– Мы из Питера, я Серега, это, – он указал на темноволосого парня, едва достававшего ему до плеча, – Артур, мой партнер и друг. А это – Леня, он один в нашей компашке из Москвы… А вы тут давно, в Терсколе?