Ну, началось. Взываем к мифическим существам: совести, порядочности и ответственности. Помянем предков до восьмого колена и их заслуги перед отечеством.
− Они делают первые шаги в карьере, у них первые успехи!
Мама радовалась поступлению Митвела в магический университет больше, чем моему первому слову. Это учитывая, что поступление проплачено еще с рождения Митвела. У брата, конечно, сильный магический дар, как и у всех Аркхарганов, но воли к учебе – как у осла к работе. Как говорится, курица тоже птица, но пока не пнешь – не полетит. Вот так и Митвел.
− Ты хочешь сломать им жизнь? Угораздило же тебя родиться с даром менталиста! – разошлась родительница.
− Еще скажи, угораздило тебя вообще родиться! – фыркнула, привычно надув губы.
По лицу матери пробежало что-то такое, из-за чего у меня земля ушла из-под ног.
− Вот, значит, как, − прошептала потрясенно.
Мать вздернула подбородок и отвернулась к окну.
− Мы с отцом так решили: если ты не согласишься на блокиратор, мы исключим тебя из рода.
Слова прозвучали как гром среди ясного неба. Без всяких там метафор. Они разделили мою жизнь на «до» и «после». Исключить из рода – значит порвать любые связи, не только юридические, но и магические. У меня останется собственная сила, которая положит начало новому роду, но право носить имя Аркхарган я утрачу. Навеки. Как и право поминать в своем княжеском титуле доблестных родственников, неоднократно просиявших не только в истории Гардии, но и наследивших в истории Нории. Хотя, про какой это я титул? Его у меня тоже не будет…
− Что? – прошептала в ужасе, полагая, что у меня проблемы со слухом.
Увы, не со слухом, с пониманием.
− Ты все слышала. Ни к чему усложнять, − нервно заметила мама.
Она старательно разглядывала листья гибискуса на подоконнике, делая вид, что поглощена созерцанием растения, и вопрос моего послушания решен.
Эка невидаль. Поставят блокиратор. Никто и никогда не узнает, что в великом роду Аркхарганов родился менталист. Подумаешь, девочка без магии. Это не так зазорно. Бывает. Случается. Отдадут в монастырь на послушание или выдадут замуж за непритязательного господина, приплатят ему щедро, чтобы не возмущался и забудут, как страшный сон.
А мой страшный сон только начнется.
Он уже начался! Кошар шестнадцатилетней девочки становится явью и приближается с неизбежностью драконьей тени, а за ней всегда – шквал разрушительного огня. Глаза защипало от слез, но я приказала себе не плакать. Я не кисейная барышня, хоть и аристократка.