Когда Грых скрылся в стене, вильнув на прощанье волосатой за… эм, местом, откуда хвост растет, я с облегчением выдохнула и скинула с лица капюшон. Передо мной раскинулась мощеная, залитая ярким магическим светом дорожка, ведущая в центр Астории − столицы Гардии, приютившей под своей сенью десятки разных рас. Это удивительное место радушно принимает всех, кроме вампиров.
Вампиров в Нории по понятным причинам недолюбливают. Уж лучше древние, чем вампиры, хотя те тоже древние. Впрочем, драконов асторийцы тоже обходят десятой дорогой. После того, как чешуйчатые спалили половину Нории, их не очень-то привечают. И отговорки вроде «что-то пошло не так» и «это вышло случайно, мы перенервничали» не утешают. Драконья междоусобица вышла за границы их долин, лесов и полей, окружающих Гардию. И пусть сородичей усмирили сами же драконы, пострадали в итоге обычные люди и нелюди.
А эльфы – отдельный разговор. Эти длинноухие бледнолицые тихим сапом установили мировое господство. Известное дело, что Орден магов всецело на стороне их повелительницы Раэль. Девица, вроде, адекватная, но при смене власти вся эта миролюбивая братия миролюбиво заполонит Норию. Всякие расы есть, но все знают, что эльф, с кем бы он ни предавался забавам, дает в итоге эльфа. Добавим к этому длину жизни, стремящуюся к бесконечности, и причина фырканья в сторону длинноухих понятна. Лично я политкорректна и живу по принципу: не влезай, убьет! И сама никуда не лезу, и прибью, если полезут на меня. С иным подходом в моем квартале не выжить. Но древние… брр!
Быстрым шагом я добралась до ближайшей остановки и поймала повозку. Несмотря на поздний вечер, столица живет бурной жизнью. Ночные феи и танцующие со смертью, чародеи и темные ведьмы, суккубы и другие демоны предпочитают ночную активность, поэтому Астория считается неспящим городом.
Потратив на поездку последние монеты, я спрыгнула с подножки и отправилась к элитному жилому кварталу. Точнее, кустам элитного жилого квартала. Естественно, главные ворота охраняются, но охранять кусты пока не додумались. Считается, что приличные господа кустами не пойдут, но раз уж я неприличная, то мне можно.
Продираясь через репей и колючий шиповник, я благодарила судьбу, что открыла мне удивительный мир богатого тролльего языка, потому что не существует иных слов, способных передать всю гамму эмоций, которые я испытала. Особенно, когда наступила в кучу собачьего дерьма и, отскочив, упала в крапиву.