– А может и не стоит ничего решать? – Задал он себе вопрос. Иван Федорович зябко укутался в легкий, непромокаемый плащ, вытряхнул из мятой дешевой пачки сигарету в ладонь и прикурил, с наслаждением зажмурился. И тут же его снова скрутил резкий, по-собачьи лающий кашель.
Приступ случился особенно сильный: он буквально не давал Ивану Федоровичу не вздохнуть и не выдохнуть, тянул жилы из рук, проламывал грудь изнутри, выцарапывал мозг. И когда почти кончился кислород, а перед глазами запрыгали «кровавые зайцы» – огненный шар, который все это время жег его возле сердца, поднялся по горлу вверх, в рот, а потом и вовсе вырвался наружу кровавым сгустком. И тут ему стало легче, слезы увлажнили высохшие глаза, а в голове, словно сквозь тучи, проглянуло теплое солнце надежды.
Он посмотрел вглубь сквера, туда, где видел до этого странную группу. Но её больше не было. Вместо людей в костюмах, появились из неоткуда появившиеся старые люди: скрюченные бабки с клюшками; старики с копнами седых волос; рыхлые, словно трухлявые корой инвалиды в креслах – каталках. И все эти люди заполнили собой пространство сквера, ходили без цели, сталкивались, шаркали старой, пронафталиненной обовью, выдыхали в воздух яд разложения.