– И что же теперь делать?
Бэлла вдруг насторожилась, прислушалась.
– Клара возвращается. И не одна. Иди-ка, барышня в свою комнату, позовут тебя. А мне убрать тут надо. Молчун, отведи ее!
Молчун просеменила к двери, обернулась на Сашу.
– Пойдем, так и быть, покажу тебе кое-что.
Саша пожала плечами, пошла следом. Молчун привела ее в комнату с окном на лужайку, окруженную кустами синих гортензий и акаций. Посреди лужайки торчала калитка в никуда, та самая, что Саша видела из окна своей мансарды.
– И что дальше?
– Сейчас все драгоценные будут здесь.Смотри и слушай.
– Драгоценные – кто они такие?
– Хранители муз. Это если коротко.
– А если длинно?
– Длинно они тебе сами расскажут, если захотят.Уберись из окна!
Калитка неожиданно распахнулась, и из нее, шатаясь как стебелек под ветром и увязая шпильками в мягкой земле, ступила первая гостья – миниатюрная дама, облаченная в черный балахон, расшитый стеклярусом. Она сверкала на солнце как елочная игрушка. Золотистые локончики танцевали вокруг надменно-плаксивого лица при каждом ее шаге.
Саша оторопела.
– Как она это сделала? Это фокус какой-то?
– Калитка.Обычное дело. Привыкай.
– Ладно… А кто это такая?
– Декаденция, хранитель поэтических муз.
– Похожа на поэтессу! – признала Саша.
– Упаси тебя бессмертные хранители так ее назвать – будет истерика.
– Почему?
– Она утверждает, что она – поэт.
– Ладно, поэт так поэт. – хмыкнула Саша, – Как, ты сказала, ее зовут? Де…граденция?
– Де-ка-денция. – отчеканила Молчун. — Хотя… Деграденция – в этом что-то есть. Только смотри ей так не ляпни. Драгоценных нельзя обижать, даже если они со странностями.
– А это кто? – В калитку протиснулась крупная дама с копной черных кудрей.
– Это Амалия Пондерозова. Она заботится о театральных музах, да еще и устроила театр в Самородье. Будет время – сходи.
Амалия с размаху обняла Декаденцию, чмокнула в бледную щеку, оставив на ней ярко- красный след.
– Как-то ее многовато… – с опаской заметила Саша.
– Да, она дама энергичная. На репетициях орет так, что в Музеоне слышно. Но никто ее не боится, потому что она ужасно добрая. Всегда меня под столом кормит.
– По-твоему, кто тебя кормит, тот и добрый?
– Ну да. Мой личный тест. Я ведь анимуза. Это даже меньше, чем кошка.
– Значит меня ты тоже проверяла?
– А как же. Не по твоей же глупой болтовне тебя судить.