Пришла в клуб сегодня очень рано. Зашла к девочкам по просьбе Атамановой и попросила заморозку на месяц от ее имени. Администраторы вошли в положение. Довольная результатом вышла из кабинета и пошла по коридору. Оказавшись у входа в общий зал, услышала:
– Валерия, здравствуй.
Шикнула про себя за невезучесть и медленно повернулась назад. Приветливо улыбнулась и проговорила:
– Здравствуй.
Шторм стоял в черной спортивной куртке, ноги на ширине плеч, такой огромный и могучий, исподлобья смотрящий на меня.
– Некрасиво не отвечать на звонки, – грубо процедил он.
Сделала очаровательное лицо милой дурочки и с участием произнесла:
– Правда? А я и не знала…
Хмыкнул и пошел ко мне, держа в руках черную спортивную сумку. Поравнявшись, нагло осмотрел с головы до пят и уточнил:
– И чем любит заниматься бизнес-леди в клубе?
– Всем, главное, чтобы ей никто не мешал, – с надеждой выдала, надеясь, что Грызлов поймет мой намек.
– Думаешь, столь важна, что буду бегать?! – с усмешкой уточнил он.
Неприятно. Даже очень. Вот хамло. Вида не подала, только хищно процедила:
– Ты о чем? Я тебя совсем не рассматриваю ни в каком варианте, даже если бы тебе очень даже хотелось. Так что будь спокоен, не посягаю на твою наглость и свободу.
Грызлов хмыкнул и лениво поинтересовался:
– А каких рассматриваешь?
– Послушных и добрых, – проинформировала, намекая, что Грызлову не стоит волноваться. Он в число претендентов никогда не войдет.
– И такие есть? – осведомился Андрей, начиная злиться, что было отчетливо видно по его лицу.
– Даже не сомневайся, – хрипло проговорила ему в лицо, получая невероятный адреналин от нашего «милого» общения. Заметив, что по коридору идет мой хороший знакомый, довольно улыбнулась. Обычно работаю с ним в спарринге. Веселый и позитивный блондин.
Увидев меня, он подошел к нам и с восторгом выдал:
– Привет, лапуля. Ты готова?
Как же меня бесит такое противное ласкательное словечко. Себя бы так назвал… например: малышок или лупусик. Так порадовал, что готова была по зубам ему дать. Но я стояла и мило улыбалась, желая позлить одного хама. А тем временем Федя повернулся к Шторму и пробухтел:
– Привет, Андрей. Давненько не виделись. Где был?
– Где надо, – раздраженно рявкнул Грызлов, почти убивая меня взглядом, и совсем не взглянув на Воровцова, на что тот совершенно не обиделся. Блондин просто-напросто не умел этого делать.